Моё лицо, как тихая вода,
Скрывает всё под покрывалом тины.
Одетая в белейшую холстину
Я больше никому не молвлю «да».
Нет-нет, мой принц, мне нечего скрывать:
Смиренна, никогда не лицемерю,
Я каждому послушна, не измерю
Покорности во всём. Зачем мне лгать?
Я – кротость Мира. Исполненье всех
Велений жёстких и отца, и брата.
И сорок тысяч раз я виновата
За то, что не взрывает губы смех.
Бродила кровь и молодым вином
Кипела, распирая кость корсета.
Но страсть, мой принц, густая лава лета,
Не для меня. Я слишком хрупкий дом.
Пытались компромиссом нелюбви
Смутить Офелии безгрешной душу?
Зачем посулы братские послушной?
Вы, не Лаэрт. Река зовёт: «Плыви…»
Вы бледными губами, словно сом,
Наживкою глотали хлеб безумья.
Вы рыжий, но не лава, не Везувий,
Сплошных противоречий рыхлый ком.
Трус не живёт и превращает в смерть
Всех до кого сумеет дотянуться.
Усни, мой Гамлет, и страшись проснуться.
Пусть будут сны. Спи. Главное не сметь.