Поэма
«Ты только не женись!» — она молила.
«Подумаешь, всего-то года три...»
А я смотрел почти с презреньем мимо.
Смеялся: «Детка, носик подотри!»
Она была обычной малолеткой,
Прохода не давала мне сама.
А я влюблён и грезил дивной Светкой —
Отличницей с палатою ума.
Она ж где встретит, там и говорила:
«Ты подожди, я скоро подрасту...»
Мне взгляды с жаром страстные дарила.
«Нимфетка...» — ясно видел за версту.
Я очарован был серьёзной Светой.
Красавица, немецкий, как родной.
Я для неё переверну планету.
И верен буду только ей одной.
В июне выпускной, прекрасный вечер.
Со Светою гуляли до утра.
Пришёл домой, лёг тяжкий груз на плечи:
Война... на фронт идти пришла пора.
С друзьями ринулись в военкоматы:
«Готовы мы, возьмите на войну!»
Зелёные мальчишки, не солдаты —
Создали быстро роту, не одну.
На фронте мы, воюем, страшно, жутко.
Хлебнул я горя, потерял ребят.
Когда затишье, каждую минутку
Смотрел на фото, грел любимой взгляд.
Мы за границей... Позади Варшава...
Воюем лихо, нам сам чёрт не брат.
Вдруг злая пуля встретилась, шалава...
Я к вечеру доставлен в медсанбат.
Седой хирург в очках, колюч, как ёжик.
А рядом с ним тростинка-медсестра.
Та малолетка?! В сердце — острый ножик —
Узнаю всё о Свете до утра.
Хирург кричал: «Отставить разговоры!
Тебе бы до утра ещё дожить!
Сестра, давайте, обезбольте споро,
Работы много... шить ещё и шить...»
Я выжил. Разве мог тогда не выжить?
Сестра, прошу, о Свете расскажи...»
Она смутилась: «Наклонюсь пониже...
Не двигайся, тихонечко лежи...
Ты, правда, хочешь мой рассказ услышать?»
А я от нетерпения дрожу.
«Хоть пару слов...» От страха сносит крышу.
Она вздохнула: «Ладно, расскажу...»
Явились немцы. Комендант назначен.
В управу переводчица нужна.
Приходит Света, добровольно, значит...»
Я задохнулся: «Это не она!»
«Она...» — Сказала жёстко, твёрдо, прямо.
«Немецкий безупречен, помнишь, был?»
И я как будто провалился в яму...
Где, что и как? Мгновенно всё забыл.
Очнулся... шёпот: «Что же не дослушал?
Светлана ведь разведчицей была.
Подпольщицей, связною самой лучшей.
Немало партизанам помогла.
Но кто-то предал, близкий, говорили.
Допросы, пытки, а она молчит.
Бог знает, что гестаповцы творили...
От боли поседела, не кричит.
Её казнили на большом морозе.
Согнали многих жителей села.
Повесили, чтобы другим угрозой
Судьба связной, разведчицы была.
Круги размытые перед глазами...
Как будто кто-то в сердце гвоздь забил.
Я горькими горючими слезами
Оплакал ту, которую любил.
Жестокая судьба — прошло две ночи,
Погибла малолетка — был налёт.
Прикрыла раненых — нашли средь прочих.
Доныне боль двойная ранит влёт.
Я виноват, девчонки, перед вами.
Не защитил, не смог вас уберечь.
Не поддержал хотя бы и словами...
Пред кем держать мне покаянья речь?!