Мои осенние пионы, чуть-чуть поникшие к земле,
Их ржавых пятен – миллионы; как после пира на столе –
На белой скатерти былого видны последствия времен…
Суда небес последним словом - прощальный осени поклон.
Как предначертано веками, все сходится в застывший миг.
Багряно-желто-злое пламя сметает жизни ломкий лик,
И приближается безмолвно сугробов тихая пора.
Все будет заново. И словно незавершенная игра,
Качают ветками пионы, и одинокий яркий плод
На яблонь древние пилоны мазок отчаянья кладет.
А травы снова, не жалея, в последний теплый день цветут…
И листьев алая аллея меняет осени статут.
Вот - нервный мряв соседской кошки нас возвращает в этот мир.
Что показалось – понарошку; поспевших яблок кончен тир, -
Немного грусти прилетает с последним вздохом сентября.
Все замерло. И осень тает, оправу вечности даря.