Напиши мне письмо, накорми меня хлебом общения —
буквенный голодомор исчерпал себя в виде пытки.
В масштабах личного геноцида
дрожит метроном мгновения,
пока мастер складывает себе друзей
из папирусного квадрата.
Пальцы врезаются в ткань бумаги
как в клавиши мануала,
выбивая гудящую боль абстрактов органа.
Крик армады стальных неподвижных жезлов
крошит полую сферу расписанных потолков,
опрокидывая с вершины
оскверненного намерением храма
senbonzakura orikata —
песнь о тысячи сложенных журавлях.
Напиши мне письмо, пусть там будут рисунки —
пусть не будет ни строчки звука —
но боль, разливающая вкус железа
между строк по волокнам проклятой целлюлозы.
Пиктограммы за нас расскажут
о страхе не знать рождения,
поведают мне историю
о готовности продолжать свою жизнь
в другом.
Я молю о наскальной живописи
с отпечатком хтоничной ярости,
первобытным бунтом против глазастой бездны.
Напиши мне письмо, пусть там будет
буддийская пустота с намёком на брешь в Сансаре —
тишина нанизается в мантру, сольётся в сутру,
а недействие станет началом
безголосого крика
с отголоском на уровне ДНК:
"Продолжись
через меня".