Нам не о чем с тобою говорить.
И в воздухе прогорклое молчанье.
На кухне, оглушая, кричит чайник.
Он, как и ты, любитель покричать.
Типичный апокалипсис хрущевки.
Банальный кадр грустного кино.
Допущены фатальные просчеты.
От них так безнадёжно и темно.
И в этой темноте немым укором.
Надежда как иголка колит сердце.
Что если за тяжёлой тканью штор
Есть мир, в котором можно отогреться?