Боре 20 декабря 2012
Лежу на боке - не до сна.
Еда в Хобокене пресна.
И далека ещё весна,
И пляж, и море.
Устав от жизни передряг,
В гараж спустился и запряг
Свою Акуру как варяг
Печальный Боря.
Мы в облаках здесь не парим.
Мы все работою горим.
Ему б всё в Рим. Хоть в Рим иным
Как до не небес.
Не ест он утром Геркулес.
Трусцой бежать не ходит в лес.
И очень скоро ждёт Борю собес.
Когда в Нью Йорке ураган -
Не пожелаешь и врагам,
Он не бросает зов богам
С стихией споря.
Ему не нужен этот спор.
Через запор и сквозь затор
Мчит через реку свой мотор
Печальный Боря.
А там картина - прям Матисс:
Кран как презерватив повис.
Но он паркуется гратис
Ментам назло.
Он понимает: повезло!
Не омрачит печаль чело,
Поскольку Боре тепло и светло.
Он был латентный сионист
Он был метросексуалист
Он в мыслях чист. А до зернистой
Путь тернистый.
Спроси: который год уже
Свои он чешет Фаберже
И шлёт всех в ж.
Но вы любите пианиста:
Он друг изысков и затей,
Друг голых женщин, друг детей.
Он враг властей. И должностей.
И зла монет
Среди Одиллий и Одетт
Он только временно одет
Секрета нет: бедный Боря - поэт.
Через дорогу и газон
Идёт из дома на Гудзон
Подбросить в лёгкие озон
Печальный Боря.
Живот болит, и не стоит.
А он любуется на вид
И сам с собою говорит
С собою споря.
Потом идёт к себе домой
Печаль, как крылья, за спиной.
В квартире бориной покой -
Ну как на дне.
Не слышно шума тут извне.
И это радует вдвойне.
Печальный Боря сидит в тишине
Печальный Боря печален вполне...
Он варит кофе себе на огне...
Печальный Боря забылся во сне...