По субботам играет в преф, выбирая платье.
Ничего не делать не грех - это тоже занятие.
Ничего не хотеть - это тоже душевная страда.
И на край у обрыва вставать - лихая отрада.
Чем заводится сердце, какой отмычкой, каким ключом?
Карты, деньги, привычки и разговор ни о чём.
В этом образе прожита только минута,
В три погибели в платье душа перегнута.
Говорю же, погибелей три - это сказочный тройничок.
Ну давай, макияж сотри и ложись под бочок.
Луговой ромашкой, мышкой, весенней пташкой,
Незаметной ветошью,
Промокашкой жизненных клякс.
Коли дело в душе, так
Прими атаракс.
Коли дело в теле, прими просекко.
А на просеке лучик пробился сквозь веко.
Это лес дремучий, не жизнь и не бытие.
Это только борьба в темноте, как наитие.
Говорила мама, не смей унывать, не стоит
Подавать свою душу с пивом за каждый столик.
Приносить себя в жертву, подставляя вторую щеку.
Так согнуло, что даже подставила око, сердце, печень и обе Ахилла пяты.
И под платьем истёртые тени двуногой мечты.
За чертогами памяти есть нерушимый образ тепла,
Что тебе не додали, но сама отдавать ты могла.
Чем согреть все кривые, замерзшие линии
Всех изогнутых душ под оковами инея?
Через прожитый лес, сном заезжанно выпитых лет,
Выбирайся на просеку, тихо, очами на свет.
Не судьбою так предрешено, не тобою,
Просто гнутся лишь те, кто на милость сдавался без боя.