А он любил и с именем одним
её под обомлевшим языком
мог выкурить шестую сигарету
подряд, смотря, как дым, всклубившись в нимб,
кружил - полупрозрачен и влеком -
над волосом её ржаного цвета.
Он мог глядеть часами, как она,
фарфор коленей обхватив кольцом
точёных рук, сидит заворожённо
на их измятом ложе у окна,
и думать, как свежо её лицо,
и любоваться ею обнаженной!
А правда, точно самый злейший враг
томилась, ожидая, всякий раз
в дверном проёме маленькой прихожей,
где на крючке висел его пиджак,
а рядом с фото в рамке щурил глаз
мальчишка на него едва похожий.
Где света - только сто ничтожных ватт,
где время - лжеуслужливый лакей
приоткрывало двери в мир иного.
Где всверливалось в память, что женат,
когда в пропахшем ею пиджаке
он уходил, чтоб возвращаться снова…