Улетевшее детство
слепилось в сердце,
словно мякиш.
Дорога в ухабах
до тёплой страны,
ночёвка в городе Фатеж.
Воспрявшее пламя из спички –
в пожухлой жатве.
Пруд,
спрятавшийся в густой листве
мой самый первый
и слабый
куплет.
Чай с корицей
и бабушкина шарлотка –
фотоальбом сердца
из ветхих мгновений соткан:
краб у лимана,
деревья шелковицы –
всё это грани
бескрайней бессонницы.
Память
гладит меня
и сразу же
колется!
Золотистые клёны,
поле,
стог золотой соломы,
старый домик
зелёный.
В нём же –
пыльный чердак с дедовским
чемоданом
зачем дана нам
эта самая память
и как ей подвластен выбор?
Все воспоминания:
светлые,
тёмные –
затёр под кожей
до дыр я!
Вытряхиваю дни
забывшие,
как из копилки
монетки
звонкие,
подобно пустому
нищему
стою, да с одной иконкой.
покосившейся,
да от влаги немного разбухшей,
Господи,
если Ты слышишь всё –
закрой на мгновенье
уши...
Не слушай хоть этот стих –
он никчёмный и безобразный,
безумные фразы
выведены
неразборчивой вязью...
Вместо листа и ручки,
мне б лучше
подали
тазик!
Память подобна вазе.
Цветы, как хранимое в ней,
проживут дольше на пару дней,
но исход, в принципе, ясен.
память –
внутренняя граница
между горем
и счастьем.
Она подобна городу,
где тёмные дни –
такие жуткие скверы...
Помню, кого-то обидел,
кого-то предал,
наверное...
где-то не прав был,
где-то сдавали нервы
И так мало доброго
на счету.
Вероятно,
в просторах
безмерной Вселенной
есть,
упомянутый классиком,
Божий суд!
И я заранее признаю
в каждой строке,
в каждом поступке
свою вину
без права что-либо оспорить.
Слабость
в сердце
пускает
грубые корни!
Память сгорает в раскалённой
груди
и оседает
базальтовым
пеплом
в горле!