Самолёт устало встал, слегка дернувшись, как будто клюнув носом. Люди подскочили и начали открывать кремовые крышки багажных полок, доставая свои вещи так рьяно и неистово, словно пытаясь поскорее освободиться из этой многочасовой воздушной тюрьмы. В такие моменты особенно сильно чувствуешь, как же ты одинок среди множества лиц и их смешливо бесполезной суеты, но нет ничего лучше, когда ты разжимаешь мышцы ног после долгого перелёта и ждёшь начало движения, ждёшь новых встреч и ласкового дыхания ветра с души нового города.
- Да, всё верно, Посьетская д. 14, - водитель «яндекс» такси утвердительно улыбнулся, и мы помчались по широкой трассе вдоль побережья, взбираясь и спускаясь по холмистой дороге, словно грубой мужской ладонью скользя по женской груди.
Есть разные города, города полные историей с тяжёлым привкусом боли и переживаний, есть города лёгкие и пустые, есть города мрачные и унылые, есть южные и тёплые, есть холодные и стройные, а есть Владивосток.
Молодой и красивый город-порт, но совсем другой, совсем иной, чем многие. Загустевший от исторических событий и культурных коктейлей так смачно и дерзко, будто человеческая душа, которая так пытливо и постоянно ищет ответы, борется, падает, встаёт, но ужасно любит жить и этим пылает, и этим дышит всем своим нежным духом. Бывают города с душой, сильной и страстной до безумия, и мне, питерцу, это хорошо известно. Именно таким городом и является прекрасный Владивосток. Он и правда владеет Востоком, он владеет всем, что сам уже впитал в себя, через что прошёл и он всегда готов вас встретить с улыбкой и искренним взглядом, но не дай бог его обидеть. Шторм и волны, суровые стоны одичавшего ветра, морозные зимы уставшего течения, неистовые подъёмы и спуски, бескрайние просторы, поедающие тебя без остатка невероятной красотой, и уверенные взгляды, по-настоящему, свободных и живых людей.
- Извините, извините, будьте так добры, угостите сигареткой, пожалуйста, - я сидел недалеко от гостиницы, с насыщенным и привычным мне поиском себя, попивая кофе, завершив свои прогулки по городу, едва ли понимая кто я и когда я, учитывая временной разрыв и очень даже непростой перелёт, и тут этот бомж, такой, по-питерски, культурный и родной.
- Ах, да, да, конечно, - я протянул сигарету и задумался, он аккуратно взял, и благодарно улыбнувшись пошёл дальше, унося с собой свободу и дерзость обычной жизни любого человека, но только такого человека, который не смог или не сумел. А я задумался, задумался основательно и грузно, касаясь своей души и пытаясь понять почему же так хочется целоваться, по-настоящему и искренне, почему мне здесь так легко и хорошо, почему я уже люблю этот город так сильно, именно люблю до самого своего состояния, предательски порхающего где-то внизу живота.
Закат аккуратно коснулся бухты Золотого Рога, я уставился на красное золотистое Солнце, душой прижав его к себе, мыслями дотронулся своих искренних мыслей и почти зарыдал с того, как же мне стало хорошо и честно.
Брызги с сердца легли на набережную, я почувствовал, что хочу целоваться ещё больше, хочу жить и любить, хочу обнять её и уставиться в это красивое окончание дня и начало чего-то нового вместе с ней.
Двое суток без сна давали о себе знать, я добрался до отеля и белоснежно бархатистой кровати, лёг и уснул.
Сон так уверенно пожирает время и мысли, возрождает и будет для чего-то нового, что я проснулся с улыбкой и счастьем внутри.
А утром нет уже ничего лучше и больше, чем осознание того, что ты можешь пылать и любить. И я люблю Владивосток, я его обожаю, а ещё больше я не могу сдержать внутри себя это страстное ощущение, когда так хочется целоваться, и мы целовались.
- Мужчина, посадка на ваш рейс, они сейчас закроют ворота, - я открыл глаза в Новосибирске, куда так невзначай перелетел совсем недавно, ожидая пересадки, возвращаясь домой из дома, возвращаясь с Владивостока обратно в Санкт-Петербург, улыбнулся и прошёл в самолёт.
Питер меня встретил влюблённо и нежно, и у нас с ним это всегда было взаимно, я аккуратно сел в такси, уставился на асфальт дороги, ласково вспоминая Владивосток, жизнь продолжалась, а мне, чёрт побери, так хотелось обратно, что что-то заныло где-то внизу живота и что-то закричало о том, что душе давно и неистово хочется целоваться…
SH