Раннее детство. Летние вечера, пылающие крымские закаты. Летом мама приходит с работы в половине пятого. И после работы, вовсе не усталая, молодая и проворная, в желто-розовом крепжоржетовом платье с какими-то черными японскими веточками и вкраплениями серо-голубых пятен, она бежит со мною гулять на Исторический бульвар. "Что я люблю больше - закат или восход?" - думаю я, вглядываясь в разверстый розовеющий горизонт... На бульваре она сидит на скамейке рядом с мемориалом редута, а я укладываю на его чугунную плиту спать пластмассового желтого котенка с истерично-зелеными глазами. С этого места открывается в обрамлении кустов волчьей ягоды вид на всю Корабельную - в косых закатных лучах. А потом мы идем дальше, к памятнику Тотлебену. Там справа от главной аллеи - параллельная ей неасфальтированная дорога среди кустов и деревьев, а под кустами пробивается маленький родничок. Прямо из земли... В отличие от многочисленных фонтанчиков с питьевой водой, зеленых, под мрамор, с ножкой, обвитой зелеными мраморными же рыбами. Пахнет мокрой почвой, водой, травой. Густая тень, какая-то лесная тишина. Острое ощущение тайны вдруг охватывает трехлетнюю меня... Где-то ведь там, глубоко под землей, куда не попадает свет, куда не падает ничей взгляд, рождается эта неумолчная струйка воды... Тогда, когда меня еще не было, эта вода уже была! А ведь это "когда" - тоже за пределами взгляда, и там, в прошлом, тоже темно... и там, и там - непроницаемый сумрак Тайны... И надо всем - еще одна тайна: звезд в ночном небе. Тут родник уже вовсе ни при чем, но ощущение тайны ширится и ширится, рождая новые ответвления. Я хочу проникнуть в Тайну тенистого и сумрачного ручья, в тайну грунтовых вод... Это вам не манную кашу с ложечки есть и киселем запивать! Я буду ученым! Вырасту и буду ученым. Только надо узнать, что это за наука.
Я подбегаю к маме и спрашиваю: А какая наука изучает родники? "Естествознание", - отвечает. А старину какая наука изучает? - "История". А звезды? - "Астрономия". "Вот я буду, когда вырасту, всем этим заниматься", - безапелляционно говорю я. - Не говори ерунды! - обрезает мама...