Долина бедных. 1

 

В предчувствии убийства

Настю Круглову,темноволосую девочку с серо-голубыми глазами и хрупкой фигурой  односельчане с детства считали чудачкой. Родители её умерли, разом разбившись на самолёте, и жила она с тех пор с тёткой, сестрой матери. Учителя в школе ругали Настю  за "отсутствие на уроках" потому, что она часто задумывалась и сидела с отсутствующим взглядом, но сочинение всегда писала только на пять. Однажды она порезала дома кучу тетрадок на маленькие блокноты, которые сшила вместе, сделав таким образом себе книжку, в которую потом начала записывать стишки собственного сочинения.От тётки правда ей здорово досталось, и тетрадки она больше не резала, но стихи писать не переставала. Девочка редко гуляла вместе с другими детьми, чаще одна бродила у реки, в лесу. Много читала, но учиться после школы никуда не поехала. Однажды соседка слышала, как Настя плакала и не пускала тётку на работу, которая была дояркой, и в тот день случилось несчастье на ферме: тётку ударила корова, да так, что полежала она неделю, да померла. Настя осталась одна. Хорошо, вскоре замуж вышла за доктора, которого прислали после института по распределению. Случилось это неожиданно. Никто не видел их вместе до свадьбы.
А в селе после смерти тётки начали поговаривать, что Настя умеет видеть...


Это произошло в девяносто шестом, когда У Насти только родился сын. Они с мужем жили ещё в старом тёткином доме с печным отоплением, в котором не было ни воды, ни ванны, ни канализации. Это позже они всё перестроили и благоустроили. Но Настя помнила тот день до мельчайших подробностей…

Хлопнула калитка. Настя выглянула в окно. Это муж Олег вернулся из города. Он зашёл в комнату весь мокрый, с двумя полными сумками покупок, кинул их на лавочку в прихожей и обнял жену.
– Привет, я приехал. Теперь целую неделю буду дома. - Олег помимо работы в сельской поликлинике, подрабатывал дежурным врачом в районной больнице.
– Раздевайся. У тебя куртка промокла.
– Представляешь, пока ехали в автобусе, дождик мелкий шёл, а когда вышли,  такой ливень припустил, что все промокли насквозь. Но это хорошо. После такого дождя должно, наконец, прийти настоящее тепло.  А как тут наш сынуля?
– Спит. Я его только что искупала. 
– Ну почему ты меня не дождалась? Вёдра с водой опять сама таскала. Тебе же после операции нельзя поднимать тяжести.
– Ничего, я по половинке два раза принесла, мне хватило и ребёнка искупать, и пелёнки прополоскать. А ты, пока не разделся, воду  грязную вынеси, а потом я пойду в кухню печь крендели.
Чтобы не коптить в доме, Настя уходила жарить  в летнюю кухню. Была и ещё одна причина уединения. Ей хотелось  подумать о новом рассказе. В голове крутилось что-то смутное, тревожное. Но днём маленький сын постоянно отвлекал внимание на себя и не позволял сосредоточиться на замысле. Оставшись одна, Настя стала обдумывать, почему в неё вселилась тревога. Может что-то случиться должно, а может быть то, о чём она должна написать, будет невесёлым. Так бывает всегда. Сначала к ней приходит состояние, предчувствие событий, которые потом явятся как готовая картинка. Ей надо будет только взять ручку и описать увиденное. Так и в этот раз. Наминая тесто и слушая как стучит дождь за окном, она вдруг разом увидела страшную историю. Горел дом, в огне метался человек, вокруг  пожара собралось много людей… потом она увидела дуло ружья, направленное на неё, выстрел, яма, трое убитых...  Настя потянулась к ручке и тетради, но ужас, охвативший  её от представшей перед её воображением картины, на мгновенье парализовал  тело. В следующее мгновение Настя выскочила из летней кухни и вбежала в дом.
-Что с тобой? – теребил жену Олег, когда она поспешно вошла, подпёрла собой двери и уставилась на него расширенными от страха глазами.

- Олег, я видела пожар. В доме горел человек.
- Где пожар? В каком доме?!  Я побегу, может, помощь нужна.
- Нет, постой. – Настя, словно очнувшись от сна, остановила встревоженного мужа и рассказала, что это было видение, но такое реальное, что она по-настоящему пережила страх.
Олег выдохнул и  опустился на лавочку .
-Настя, с тобой с ума можно сойти. Какое видение? Какой пожар? Может тебе к психиатру наведаться? – он обнял жену  и задумался… А за окном шумел настоящий майский ливень.Промокшая ветка жасмина наклонилась и при порыве ветра стучала в окно, будто просилась погреться...

Человек в огне.

Прошло два года. Настя всё же записала рассказ «Человек в огне», замысел которого пришёл к ней неожиданно и так ярко, что она пережила его с сильными эмоциями, как наяву. Потом успокоилась и забыла о нём, забросив исписанные листы в шкаф с бумагами.
Но однажды весной тишина мартовской ночи на улице Кумской  была взорвана истошным женским криком «Пожар!» Эхо разнесло крик по всей округе, и в один момент захлопали щеколдами калитки, зазвенели оцинкованные ведра.  Сосед по кличке Борода завел мотор на скважине и стал качать воду в большой бак, из которого сбежавшиеся мужчины, женщины и даже дети черпали воду ведрами  и носили к горевшему дому деда Матвея. Мужики сбивали пламя с кухни соседа, кидая на неё песок и поливая водой крышу. Кто-то сбегал  к ветерану войны, у которого в доме был единственный в округе телефон и вызвал пожарных.  Они  приехали, сереной всполошив собак,  когда крыша на хате деда Матвея уже обвалилась,   и соседская закопченная кухня  парила от вылитой на неё воды. Самого деда Матвея за все это время никто не видел.

Когда остыли угли,  милиция и скорая принялись за своё дело. Соседи помогали милиционерам и пожарным разгребать обгоревшие балки. Наконец, под  осыпавшейся с крыши глиной нашли тело. Соседи опознали деда Матвея. Руки у него были связаны за спиной, в груди виднелось ножевое ранение, на обугленной голове обнаружена глубокая  рана от удара.
Все село гудело от невероятной новости, высказывались   самые разные предположения. Кому помешал одинокий старик? Жил  он обособленно, ни с кем  близко не общался. Родственники редко    наведывались. Да и было их не много.  Сестра, сын, дочь и два  «непутёвых» племянника.
 
Потом пролетел слух, что арестованы племянники. Якобы они признались в преступлении.  Так бы  и пошли они в тюрьму, если бы не ещё одно более страшное преступление, случившееся на улице Кумской .  Братья  хоть и  были непутёвые, но никто  не верил, что способны они на такое зверство, как убийство  родного дядьки...

Прошло три месяца. Настю не покидала тревога. Она перерыла весь шкаф, но черновик рассказа не находился. 
- Ну куда, куда он мог деться?! Я же хорошо помню, что клала его сюда, на папки с бумагами. Олег, ну что ты молчишь? Должно ещё что-то случиться. Я там писала…
- Прости, я их, эти листы, брал, чтоб показать Ивану. Помнишь, моего друга Ивана, из психдиспансера? Меня беспокоят  твои видения. 
- Ты думаешь – я сумасшедшая? Олег, как ты мог?! Куда ты дел мои записи? Ты понимаешь, что я была права?! Это было предчувствие … Весь этот ужас мог бы не случиться, если бы меня кто-то услышал! 
Настя негодовала. Она в бешенстве  то металась по комнате, то набрасывалась с кулаками на Олега. Он пытался схватить   её и зажать  в объятии, но женщина не поддавалась. В конце концов, она упала на кровать и разрыдалась. Двухгодовалый сынишка, игравший в манеже, испуганно заплакал. Олег взял его на руки и вышел на улицу. Он не знал, как успокоить жену, что ей сказать, чем утешить. Он сам был на грани. Пожар, убийство, видения, истерики – всё навалилось тяжёлым грузом и не давало вздохнуть. На какое-то мгновение в глазах всё закружилось,  Олег машинально присел на порог и опустил сына на дорожку. Малыш перестал плакать, засмеялся, увидев котёнка, и побежал за своим любимцем в сад. Радостные возгласы ребёнка от общения с животным, цветущий сад - привели в себя отца, и он тоже заулыбался. Из дома с заплаканными глазами вышла  Настя, присела на порог рядом с мужем и глубоко вздохнула. Тёмная  волна отчаяния, чуть было не захлестнувшая их всех, отступила, затихла, выглянуло из-за туч закатное солнце, и мир преобразился.

Наркоманы.

Через десять дворов от деда Матвея  в сторону речки жила не молодая  пара с  тринадцатилетней дочерью. Его звали  Романом, а её Антониной.   Мужчина появился в селе раньше, купил старенький домик, снёс его и начал строиться. Видно было, что деньги у него водились, так как дом   добротный и  большой вырастал быстро. Когда стройка закончилась, Роман привез женщину.  Она была красивой, русоволосой, характером смирённая, работящая. Завели они с Романом большое хозяйство, торговали вином, стройматериалами,  давали деньги в долг под проценты.
Настя дружила с Антониной. Несмотря на разницу  в возрасте, у них было много общих интересов. Антонина любила читать и  приходила к Насте за книгами,у которой  два книжных шкафа, заполнных книгами; была первой читательницей её рукописей. И всё удивлялась:
- Что тебя занесло в село. Тебе бы в Москву, поближе к издательствам.
- Нет, что вы! В Москве я бы ни строчки не написала. В городе, да ещё  большом, такая суета, когда там писать. Я читала, что большие писатели, когда пишут книгу, уезжают на дачу или в деревню., или уединяются где-нибудь.
 
Антонина держала коз, и каждое утро приносила Насте козье молоко. Сыну исполнилось два года, и Настя начала подкармливать его кашками, супчиками, молоком. На коровье молоко у малыша высыпал диатез, а козье как нельзя лучше ему подошло .

В то утро злосчастное, запомнившееся как ужас всей жизни, Антонина почему-то не пришла. Настя в ожидании поглядывала в окно – не идёт ли соседка. Около её двора на лавочке сидели рабочие. Они несколько раз пытались достучаться до хозяев, но безуспешно.
Настя в обед, уложив  сына спать,   пошла сама к  Антонине. Приплёлся покачиваясь с похмелья Сашка-поп, друживший с Романом. Собрались другие соседи. Со двора Романа и Антонины доносились  беспокойное блеяние коз и мычание коровы. Животные явно были голодными.
- Нет, тут что-то не так,  - высказался Сашка-поп, - не было такого ещё, чтоб они долго спали и живность не накормили. Пойду- ка я с задов зайду к ним. 
- Я с тобой, решительно заявила Настя. Надо что-то делать.
Сашка зашёл со стороны пустыря, и стал пробираться сквозь заросли заброшенного сада. Он шёл впереди метров на десять. Настя боялась оцарапаться и более тщательно выбирала дорогу среди густой поросли. Когда Сашка уже свернул за угол сарая, а она была в двух метрах от задней калитки в зарослях вишни,  раздался какой-то хлопок, и  мимо по дорожке, усаженной тюльпанами и нарциссами, пробежали двое мужчин.
Настя заторопилась, вбежала на хоздвор,  миновала сарай. Вот котельная. Там распахнута дверь. Настя кинулась туда и тут же в страхе отпрянула назад. Там из ямы, где стоял котёл, торчали ноги. Голова мужчины была залита кровью -лица не видно, но Настя сразу узнала Сашку-попа. Она взволнованная выскочила со двора:
- Уби-и-и-ли-и-и! Сашку убили! – кричала она на бегу, - я звонить в милицию, - отмахнулась она от соседки, которая пыталась её остановить.
Когда прибыла милиция, обнаружилось, что Антонина убитая лежит в подвале, а Романа с пробитой головой нашли в доме. 
Преступление всколыхнуло не только село. О тройном убийстве судачили в городе, страшная весть разлетелась по соседним районам. Умы людей будоражило даже не само убийство, а то с каким цинизмом и жестокостью оно было совершено.
На улице Кумской по вечерам соседи Насти строили свои версии, назначали виновных  и заказчиков. Много было непонятного, много рождалось вопросов. Почему убили именно Романа и Антонину? Если выбирали обеспеченных людей, так их не мало. Если заказчики убийства должники Романа, то почему убили и Антонину, да ещё и Сашку Попова? Но самый главный вопрос был в том, почему преступники, а их было двое, сидели на месте преступления всю ночь и ещё до обеда следующего дня, когда расправились со своими  жертвами ещё вечером. По логике вещей, они должны были уйти незамеченными ночью, а они вопреки всякой логике сидели и, как будто специально ждали, когда их обнаружат.  И ещё одна деталь: На столе в кухне остался недоеденный ужин, недопитое вино в графине и четыре бокала для вина. И Антонина почему-то обнаружена не в доме, не во дворе, а подвале, как будто пошла она доставать что-то. Но что? Закуски на столе было достаточно: и салаты, и соленья, и капуста квашеная, и домашняя тушенка. Тогда чего не хватало? А, может, был совсем другой повод? Может быть, надо было что-то спрятать или перепрятать?
 
На другой день после убийства в дом погибших собрались многочисленные родственники, началась подготовка к похоронам. Настя заводила тесто, помогала печь пирожки и невольно становилась свидетельницей странных событий. Заправляла всеми делами почему-то первая  жена Романа.  Старшие дочки от первого брака, которым было чуть за тридцать, не стесняясь посторонних во дворе, спорили, кому что достанется, возмущались, что нет драгоценностей и денег в доме, и вообще ничего ценного.  Младшая тринадцатилетняя Аннушка ,  прижитая на стороне, всё время сидела у гроба, почерневшая от горя и тихонько скулила, словно раненая собачонка. 
С первых дней появления Романа в селе младшая дочь была рядом. Новая жена Антонина ладила с ней, и на улице пред соседями хвалилась, какая дочь послушная и работящая.  Сразу после похорон Аннушка исчезла. Её, как наследницу, искали с милицией, но безуспешно. Последней, кто видел её, была  Настя. Надо было убрать продукты в погреб, а ключи были у Аннушки. Настя помнила, как та спускалась по ступеням, держа в руках сумку, но как она оттуда выходила, уже никто не видел. Ключи от погреба нашли на ступенях. Милиция, заподозрив убийство основной наследницы, даже пол в подвале перекопали, но от Аннушки  не осталось никаких следов.   
  Одна хорошая весть пришла вскоре - после поимки убийц отпустили племянников деда Матвея. Оказалось, что двое наркоманов, сознались,  что прежде чем расправиться с Романом и Антониной, они убили и подожгли деда Матвея.
Но мотивы были настолько неправдоподобные, что в них никто не верил, кроме милиции. Им надо закрывать дело. Наркоманы искали деньги, но в доме Романа не нашли ни денег, ни ювелирных изделий, ни  каких-либо ценностей. «Нам говорили, что там есть чем поживиться, но у этого козла  даже одежды приличной не было», - возмущались они на суде.   
Оба убийства объявили  раскрытыми, виновных осудили, правда, спустя год стало известно, что в тюрьме оба наркомана неожиданно умерли. Прошло пять лет. История стала забываться, если бы не  ещё одно страшное потрясение для жителей всей округи.

Журналистика

Сын подрос, пошёл в школу. Насте надо было искать работу. К этому времени она окончила курсы секретарей-машинисток, много писала в районную газету, и однажды её пригласили поработать внештатным корреспондентом. Ей давали темы, она писала статьи, оплачивали по публикациям. Была перспектива  войти в штат. Вначале ей работа нравилась, а её публикации нравились читателям, редакция получала много откликов. Но эта иллюзия как неожиданно появилась, так же неожиданно исчезла после одной острой статьи, которая называлась «Новый человек». Она была такого содержания.
«В процессе подготовки статьи я решила, что облик сегодняшнего города будет не полным, если  не рассказать о так называемом «новом человеке», тип которого сформировался за последние годы, в период развития рыночных отношений. И я пошла на рынок. Где ещё можно найти материал о человеке, который умеет купить и продать, у которого закон выгоды главенствует над другими законами?  В то же время, этот человек может быть по-настоящему щедрым. Но может ли он назвать себя честным?
С таким вопросом я подошла к своему знакомому, торгующему всякой мелочью. Торгует он давно и, видно, не совсем безуспешно. И вот что он мне рассказал:
- Ты спрашиваешь, что такое новый человек, и есть ли среди них честные? Суди сама. Я занимаюсь мелкой коммерцией семь лет. Деньги для раскрутки взял у родителей. Начинал с торговли часами, пробовал торговать хозтоварами, но остановился на разнообразной мелочи. Каждая в отдельности, к примеру, булавка или батарейка, стоит мало, но берут их намного чаще, чем, к примеру, ванны или камины, прибыль маленькая, но стабильная каждый день. Налоги я плачу исправно, покупателей не обманываю. Когда товар дешёвый, нет соблазна «надуть». Мог бы я провернуть и крупную сделку, привезти КамАЗ картофеля, но не хочу рисковать. А ведь рэкет существует вполне реально, и в масштабах, о которых ты не подозреваешь. Назову тебе только один факт: все, кто сегодня стоит на рынке – платит рэкетирам.  В прошлом году один знакомый жаловался, что с него запросили сумму, которой у него нет, и заплатить он не может. Так его через месяц нашли в Куме. Другой знакомый был, видно, опытней. За ночь он исчез, бросив магазин, дом, товар на складе, забрав с собой только родных и ценности, которые мог унести с собой. До сих пор о нём никто ничего не слышал. Спрашиваешь, плачу ли я? Конечно. Я жить хочу, и хочу чтоб жили мои дети, родители и близкие мне люди. И по этой причине я не могу себя назвать честным предпринимателем. Я пробовал, было ерепениться, когда не знал реального положения дел. Отказался платить, так они пришли ко мне домой. Я с ужасом узнал в рэкетирах парней, с которыми вырос на одной улице. Они вывели меня из дома, скрутили, затолкнули в машину и вывезли за город к реке. Поставили на край кручи и ружьё  - к виску. Я уж и с жизнью попрощался, и перед Богом покаялся, а у них осечка вышла. А может, они хотели припугнуть, чтоб сговорчивей был. Похлопали меня по плечу и говорят: «Живи. Пока». Имён не назову. Не проси. Хотя и знаю я их, и встречаю часто. И жаловаться кому, когда самый главный милиционер у них - крыша».
 
Записала Настя это интервью и подала на печать. Публикации, естественно не было, и сотрудничества с газетой больше не было.  И на работу больше никуда она устроиться не могла, даже дворником. Один из сотрудников газеты, сочувствующий её положению, пригласил мыть полы в его подъезде, и то просил приходить либо рано утром, либо поздно вечером, чтоб её никто не видел в подъезде. На этом журналистская деятельность её закончилась, а писательская только набрала обороты.




Продолжение следует.