Старая китайская пословица гласит: «Вы не можете избежать того, чтобы птицы беспокойства и заботы летали у вас над головами, но в ваших силах не допустить того, чтобы они вили гнёзда в волосах».
До созерцания своих мыслей ей было ещё далеко, она аккуратно поправляла ресницы, разглядывая себя в маленьком овальном зеркальце и улыбалась, ожидая чего-то, чего именно она понимала как-то по наитию и, честно говоря, совсем, совсем слабо. Мысли, те самые мысли, которые давно вились необузданными вихрями в её голове, всё также были с ней и были при ней. Годы суеты и дикого безветренного танца остались уже где-то позади, теперь ей уже минуло тридцать, теперь ей уже минуло тридцать пять. Природная красота слегка добавила пастельных красок, но, учитывая её чрезмерную любовь к себе, совсем не угасла, а даже приобрела оттенок ухоженной экстравагантности, всё больше и больше привлекая взгляды достаточно интересных мужчин, перед которыми она искусно прыгала своей ещё всё также лукавой и изящной грацией настоящей женщины, а потом всегда исчезала во флёре и никогда больше не возвращалась. И не то, чтобы она не знала, что она хотела, не то, чтобы ей нравилась эта игра из чувств и ожиданий, она просто достаточно насыщалась и уставала, убегала и пряталась, чтобы снова начать, чтобы опять что-то сыграть на своей уже изрядно черствеющей душе. Вот и сейчас, она была свободна в очередной раз, одиноко сидела в каком-то почти эксцентричном баре, отгоняла птиц из китайской пословицы, чтобы они не вили свои гнёзда в её уже изрядно хмельной голове.
- Предположим я смогу угадать цвет вашего нижнего белья, сможете ли вы после этого дерзкого вопроса продолжить общение со мной? – мужчина приблизился к ней и почти сел рядом, но ещё выдерживая какое-то расстояние между ними. Она шершаво ухмыльнулась, уже не первый раз встречая подобные попытки почти безо всякого воображения познакомиться с ней, но учитывая, что сегодня её бельё было необычно зелёным, она молча кивнула головой.
- Зелёное, - буркнул он.
- Да, - произнесла она тихо, но уверенно.
И с этого между ними что-то началось, что-то разнесло её душу из стороны в сторону, что-то сделало её беззащитным лоснящимся котёнком, который мурлыкал по поводу и без повода лишь бы он был рядом. Они объездили всю Европу, обе Америки, посетили даже ряд каких-то экзотических мест близ Индонезии и Австралии, добрались до Японии, всё больше и больше проникая друг в друга и теряясь в тишине своего молчания. Месяцы разбивались на сезоны, обращаясь в годы. Они любили друг друга, они искали что-то ещё, что-то большее и что-то сильно важное.
- А знаешь, я готов, - как-то невзначай и почти незначительно произнёс он, но так гордо, что ей пришлось сосредоточиться.
- К чему? – сухо спросила она.
- Я хочу, чтобы ты привнесла святой свет в нашу жизнь в виде пузатого младенца, - произнёс он и прижал её к себе.
- Это чудесное желание, но, извини, я просто не могу, не могу родить, так уж смешливо меня создал всеми любимый Бог, - она опрокинула голову в такт своим словам, отвернулась и зарыдала.
- Но, это не проблема, - ответил он и продолжил, улыбаясь, - мы обязательно что-нибудь придумаем, и ведь я всё также могу угадать цвет твоего нижнего белья, давай попробуем?
- Давай, - дрожащей ладонью стирая слёзы произнесла она и засмеялась.
- Пурпурное?
- Да.
SH