Вечер капает с крыши янтарною камедью,
Взгляд по книге скользнул, отложила псалтирь…
Грустно смотрит с обложки Поволжский наш праведник,
Его мощи хранит Иверский монастырь.
Александр Чагринский – из рода священников,
С детства Богу служить уготовил себя,
Обличал суеверья, раскольников ревностно,
Приводил их на путь покаянья, любя.
Это был вдохновенный и слезный молитвенник,
Его пламенный Дух полыхал как пожар!
Исцелял, оживлял и в словах был пронзителен,
Только славы себе никогда не искал.
40 лет прослужил в Балаково священником,
К нему шли «подостывшие» души латать.
По таким вот, как он – дорогим исповедникам,
Путь к Творцу, как по звездам, можно сверять.
В конце жизни служил он в Чагринской обители.
И пылал как лампада во мраке ночном.
А куда летят души? К теплу - сотни, тысячи...
Был с крылами… (без них бы не выдержал он).
Вот уж звезды в рассветную топку попадали...
Не спалось… О нем память мечтала воспеть!
Но смогу ли мечту тронуть словом? И надо ли...
Где псалтирь?! Мне б молитвою рифму согреть.
После посещения Иверского монастыря мне очень захотелось попытаться донести, каким духовным украшением обладает Поволжская земля и поделиться радостью этого открытия!
Я уже писала, что в Иверской обители города Самара находятся мощи удивительного человека, нашего земляка, священника Александра Чагринского, которого по духовным дарованиям сравнили со святыми Иоанном Кронштадтским, Амвросием Оптинским и Феофаном Затворником. Понимая, что многие не смогут прочитать о нем книгу по разным причинам, решила коротко написать о дарованиях этого светильника веры.
В с.Балаково, где священник прослужил 40 лет, отца Александра уважительно называли Златоустом за дар Слова, он пробивал своими проповедями многослойную коросту на душах людей, попадал в самое ядрышко. Призывал к покаянию, к вере, к благочестию. И люди плакали, понимая суть своих проблем, меняли себя и свою жизнь. Многие раскольники, сектанты, слушая батюшку и видя его благочестивую жизнь, каялись и переходили в разрешённое единоверие .
А Иоанн Кронштадтский не уставал удивляться приезжавшим к нему самарцам: "Зачем вы едете ко мне, когда у вас есть отец Александр?" Вот, не случайно в нашем соборе в честь Иоанна Кронштадтского в Жигулевске среди больших храмовых икон, лежит малоприметная икона Чагринского батюшки, которого так ценил всероссийский пастырь.
Приведу в пример еще один случай духовной силы этого скромного священника. Однажды отец Александр возгорелся такой духовной ревностью, что дерзнул обратиться к не успевшему перед смертью причаститься трудолюбивому односельчанину Мартемьяну Фаддеичу, которого очень любил.: «Встань и исповедайся!». Мертвый ожил, был причащен, после чего, выслушав благодарственные молитвы и напутственное благословение отца Александра, упокоился.
Господь прославил Своего избранника и даром чудотворений. Больные, отчаявшиеся в человеческой помощи, бесноватые, люди с нервными поражениями, потрясениями, в тяжелых случаях депрессии, в тупиковых обстоятельствах жизни - потекли к нему с разных концов православной России. Наплыв посетителей в Чагринскую обитель, куда батюшка был направлен в возрасте 60-ти лет иногда доходил до тысячи и более человек в день. Всех принимал. Возможно ли это обычному пожилому человеку….
Многие получали духовное и телесное врачевание и со слезами благодарили Господа за свое исцеление..
После смерти подвижника (в 1900г.) его почитание не прекратилось. Во время гонений на Церковь Чагринская обитель была разорена, но могилка батюшки не затерялась. На ней происходили многочисленные исцеления. Происходят они и сейчас у раки с мощами святого. Когда я была на экскурсии в Иверском монастыре, матушка Нафанаила рассказала только самые яркие случаи помощи отца Александра. О всех не расскажешь – времени не хватит.
И мощи такого святого лежат не где-нибудь, а на нашей Поволжской земле - в Иверском женском монастыре, где скоро ( 15 октября) будут праздновать день прославления Чагринского батюшки в лике святых праведных.
А я теперь с особым трепетом молюсь в нашем соборе у иконы этого прославленного подвижника, снискавшего еще при жизни славу молитвенного столпа на Самарской земле.