По ещё не открытым перифериям степей
топот поборных становий эй-ей,
ковыляя отпляшет на утлом троне,
вручая пластам перегноя косточки сыновей.
Живя сказаниями ценнейшими для представительных веков,
каких-то десять полноценных дремотных жизней человеческих
нас отделяют от нашествия монголоидных степняков.
Эх, Рюриковичи да Мономаховичи,
Собой загородив Европу, будучи
от зыбей рассадника ига монгольского,
как богомолицы русской землицы,
склонили спины городов-гробницы,
(крылатого нетопыря кормилицы.)
Судить не вправе падшего под крест, с колен поднявшегося мученика
и вновь на два колена ставшего, Русь изнуряли пакостным ярмом,
к средневековью мздой припёртого, кочевьим племенным божком.
Мой сказ неспроста о граде Сарай,
с периферий неоглядных взирай –
тропою вод, за волжский горизонт,
под небосводами вражды
Батый воздвиг стан Золотой Орды.
Завоеваньями отличался степняк луноликий – внук Чингисхана,
но лёгкая власть – это напасть, кровных ему не сосчитать,
эдакая дремучая рать.
Питомник грифонов – чуждый кров, опорочил историю и был таков.
Единоплеменники дедом были хранимы,
Русью давясь непобедимы,
Чингизиды же грызлись гиенами,
орда и распалась на ханства –
Казанское, Крымское, Астраханское,
чудовищной тенью рабства.
(Зависимость Руси при этом слабела в неспешности
и победила каждое ханство в отдельности).
А ныне «священной коровой», историей битый,
встал из-за круч во весь рост глинобитный,
хребет легендарной Бэровской глины,
(бутафорией к фильму "Орда" угрюмо-гамбитный).
Развёрнуты саваном для баталий уснувшие,
безликие степи в годинах сгинувшие.
К безвестным далям стремятся взоры,
их не страшат бескрайние просторы,
и неподвижен облак храм,
сквозь щели бойниц по углам.
Не слышен шум парящих орлиц,
непогребенных тел сановниц,
и с башни дозорной на манер минарета
с мечтами простились кочевники в лета.
Нет никакой для глаз отрады, сметён он с лица правремён в ретрограды.
Между устойчивых эпох
был факт национальных катастроф,
цепочкою следов иссох!
Гонимые тоскою ветра с дождями изъязвили,
обшарив долы, опустошили
степных барханов царственную глину,
страницами степей дыша ей в спину.
Но в миражах растворившихся стен, не унимался споро-гипотезы тлен,
смутой веков захоронённый, в преодолимых слоях глинозёмный;
руины его оскудевшие помнят и громыханье вех колесниц,
ни мрамор, ни гранит, а глину, склонившую пред ними ниц.
Сплин величавый, востоком вскормлённый,
под небом чужим вновь новоявленный,
уют призирает, глиняный страж – Сарай-Бату веков мираж,
Дворец Богохранимый тьмой,
близь города Астрахани свидетель немой.
Бэровские бугры – впервые описаны академиком А.В. Бэром.
Наиболее четко выражены к западу и востоку от дельты Волги.
Фото из домашнего архива.
Декорации к фильму "Орда".