Лесная чаща, мох, завалы,
Кусты шафрановой малины,
Вуаль из тонкой паутины
В пыли жемчужного тумана,
Что медленно сползал в долину
Молочно-сонным одеялом;
На старой ели ухал филин,
Луна сквозь марево мелькала,
И где-то плакала волчица,
Попавшая в клешню капкана,
Что под валежником таился
Холодным жалом мёртвой стали,
Когда она в двойной спирали
Была зажата егерями,
И псы сидели на хвосте,
Идя по следу злобной стаей,
И душу в леденящем сне
Пугали красными флажками...
То - всё мираж, виденье мрака,
Подкожный зуд прекрасной девы,
Что от любви волчицей стала,
Когда Луна взошла на небе.
И тень, отбросив одеяло,
Во сне очнулась сукой серой.
Зажглись глаза янтарным светом
Бездонно-жёлтого болота,
Где душу в омут тащат бесы,
И егеря в ночном дозоре,
Почуяв зуд мужской породы,
Собравшись в круг, волчицу гонят.
В рога трубят, орут в три горла:
"Ату приблудного фантома!
За горизонт! Где души бродят
Поэтов, психов и влюблённых -
Безумцев, ядом опьянённых
Луны двуликой в небосклоне"...
Наперекор всем этим воплям,
Ломясь сквозь сети паутины,
Порвав сто тысяч сухожилий
И харкая комками крови,
Бежала серая волчица
На встречу с первою любовью.
В ночи летела, задыхаясь,
В тумане мокром растворяясь,
Беззвучной тенью распадаясь,
Вдыхала грудью пряный запах
Поганок бледных на болоте,
Подобных фаллосу от чёрта,
Что корчит рожи в амальгаме
Зеркал, оживших в жаркой спальне
Виденьем эроса из снов,
И деву полнолунием дразнит,
Сжимая кончики сосцов -
Огнём желания терзает...
Луна с ума волчицу сводит,
Пугает псами-егерями,
И сердце чуть живое, стонет
И лапа, сжатая клещами,
Саднит фантомной, рваной болью
Из замутнённой амальгамы.