Первые пять писем - http://stihi.ru/2021/10/15/1065
Письмо шестое. Окружающий мир.
Спросонья в облетевшей роще воет
Осенний волк, взъерошивая шерсть:
не может быть, что это существует,
невероятно же, что это есть –
белёсых веток праздное качанье,
чернило неба, серая луна…
Так выло возникавшее сознанье
на зыбкий мир в неправильных тонах.
И под непрекращаемым давленьем
обид и радостей крепчала плоть
вещей. И начиналось удивленье:
с чего бы вдруг – прохладно и тепло?
Как это так? – есть клейкий вешний лист
и гроздь рябины, опушённой снегом;
еловый лес в сиреневой дали
и глина пахоты под свежим небом.
Не может быть! – во след вода стекает,
и так сияет поздняя роса…
За что же это? – тишина такая
и дальние людские голоса…
Я сведений тогда дала немало –
про птиц и мух, про травы и грибы, –
с признаньем честным:
Я не понимаю,
откуда всё? как это может быть?
Письмо седьмое. Население.
В конце концов, я это приняла,
но всё же удивление в уме
звенело в дальние колокола,
но сохранялся дух недоуменья,
неясности мучительный недуг:
есть мы, и есть другие рядом с нами –
мужчины, старики, народы… Вдруг
подруга вышла замуж за вьетнамца.
Застенчивый, улыбчивый крепыш –
Черноволосый, смуглый, пухлогубый –
он отыскал её среди толпы
в укромном уголке большого клуба.
Я получала письма из Хонгая
и фотографии – со всей семьёй:
старушка-мама – щуплая, худая,
муж с братьями, сама, – и сын её…
И по невидимому волноводу
сигнал летел сквозь звёздные пучины:
На всей Земле есть только два народа-
ЖЕНЩИНЫ
и МУЖЧИНЫ .
Письмо восьмое. Возможность выбора.
Я знаю, это надо было тоже:
сомнения, удачи, невезенья,
чтоб я своею собственною кожей
и непредвзято ощутила Землю.
Они могли бы дать мне установку:
смотри на это, избегай того.
И я тогда могла бы очень ловко
Врасти в своё земное естество.
Была бы незаметной агентессой,
радушно принятой во всех домах,
провинциальной минипоэтессой.
И, может быть, не знала бы сама,
что каждый мой сигнал записан где-то,
что я – глаза, чтоб тем, другим глядеть,
что я лишь зонд, внедрившийся в планету,
ланцет для препарации людей.
Но я жила как все – в поту и мыле,
сама себя лепила из ребра…
Наверное, они гуманны были,
раз дали мне возможность выбирать.
Письмо девятое.
Лягушка с планеты Земля
На столе распятая, схвачена зажимами,
плёнкою задёрнуты жалкие зрачки.
Лапки содрогаются – мол, пока что, живы мы…
Что же вы с ней делаете, мудрые врачи?
Вспарывает скальпель жертву белопузую –
лёгонько, не до смерти, чтобы показать
печень, сердце, лёгкие… Всё ли вами узнано,
милые и добрые, умные глаза?
Всё ведь вам знакомое, всё по-человечески,
Если человеку распороть живот.
Всё ещё пульсирует, вздрагивает, шепчется…
Человек распоротый столько не живёт.
Прыгала скакушка, прыгала зелёная:
Лето моё, солнышко! Дней хотя бы сто!...
Из другого мира или измерения,
Из глубин пришелица – да на этот стол…
Люди любознательные, сколько вы заплатите,
Чтобы сострадательно почитать о ней?
Отскакалась девочка в подвенечном платьице,
вышитом русалкою на лазурном дне.
( Окончание http://stihi.ru/2021/10/17/275)