«Дому твоему подобаетъ святыня Господня въ долготу дней»
невидимы случайным встречным,
стоят повсюду под ружьём
они – всеведущи и вечны,
но безъязыки в мире сём.
все вероятные исходы
игры, интриги и резни
в границах заданной свободы
умеют рассчитать они,
и, милосердые, рисуют
сначала знаки, после сны,
и в зеркало, как в дверь глухую,
стучат с обратной стороны:
«туманен замок твой и зябок,
и долгие недолги дни,
но шею, свёрнутую набок,
узрев, умри или казни –
уже в пути дурные гости», -
задребезжит, темнея, гладь
вослед шагам и стуку трости,
и голосу: «…не миновать».
кому печаль, кому потеха –
сатрап, ублюдок, идиот…
и только гатчинское эхо
его по имени зовёт.