***
Я купаюсь в облаках,
я плыву в цветущем лете,
невесомая, земная,
обо всем забыв на свете.
Лето, лето! Я ли это?
Вся – полет, и всё поёт,
всё в заоблачные страны
увлекает и зовет.
Я земли едва касаюсь,
в знойном воздухе купаюсь.
Колдовство дарит теплынь.
Никнет горькая полынь.
***
Цветеньем,
пеньем,
облаками,
белее снега,
и громами
буянил май!
Всё, как впервые, –
щетина трав,
листы сквозные.
И эти ночи!
Всё короче!
Теплее всё!
И всё белей!
И – чудо света –
соловей!
***
Звон ландыша…
В хрустальной свежести росы –
упругость стебля, устремленность,
фарфоровая хрупкость колокольцев.
Он должен, должен зазвенеть!
Невидимые струи аромата,
тончайшей чистоты, струятся.
Может статься, что и они звенят?
Звон-аромат
живой воды, которою,
не пригуби;в, напьешься:
представив, ощутишь и
задохнешься от изумленья,
радости и полноты.
Звон ландыша…
ГРИБНОЙ ДОЖДЬ
Разнотравье! Разноцветье!
Солнце светит!
Дождик свесил
нитей пряди.
Сушит, глядя
разноцветными зрачками
рассыпающихся капель.
***
Летняя ночь в деревне
Листами пря;дут* тополя,
таинственные бродят тени.
Луна заглядывает в сени
и повисает у окна.
И, равнодушная, зовёт.
Куда? Зачем? Сама не знает.
Томящей сказки пряди вьёт.
Душа грустит, а сердце тает…
***
Игра теней – особая игра, –
волшебная заманчивая сеть.
Её уловок не понять
и наглядеться не суметь.
***
Дымно-алое перо
улетевшей спать жар-птицы
в чистом небе залегло.
Полыхал закат зарницей.
На земле давно лежало
ночи теплой покрывало,
только ели, отстролицы,
не могли сомкнуть ресницы.
Да и лес заснуть не мог:
чутко слушал каждый вздох.
У корней прохладный мох.
Сосен полог с бахромою
нависал над головою.
И такая тишина, –
даже малая волна
не ласкала сонный плёс.
Дрёма ночи. Трепет звезд…
***
В мареве сиреневом, дородна и сонна;,
в вечер хлебный, сенный, выплыла луна.
По;низу, за крышей, закатилась в сад,
где средь винных вишен мягко тени спят.
Ну, а ночи, ночи – держи не держи –
за луной уводят в поле, без межи.
А луну, бездумную, водит август бережно.
Тропкой топкой, лунною, речка промережена*.
__________
* Мережка – узор, вышитый на ткани
***
Хвойный настой, береговой,
ветер несет на пароход.
Белая ночь – светлая мгла.
Белая ночь тепло легла.
Облачный рой лег на покой
низко и мягко над головой.
Белая ночь светлым-светла,
белая ночь теплым-тепла.
На серебро спящей реки
бакены сели, как светляки.
Белая ночь – светлая мгла.
Белая ночь светло легла.
***
В горах – гроза!
Слепи;т глаза.
Секунда промежуток.
Тр-рах! Жутко!
Эй, путник!
Гроза идет.
Ищи укрытье:
выступ иль грот.
Гроза идет,
молнией бьет,
камнями мечет,
в потоке снесет.
Серо-дымные,
лилово-синие
гор линии
молнией схвачены,
спрятаны ливнем.
Молний бивни
камни дробят.
Ух, сила! Ох, ад!
И вдруг – тишина...
Потоки журчат.
Озон струят,
белее снегов,
прохладные глыбы
крутых облаков.
А там, за горами,—
тр-рах! Тр-рах!
В укрытие, путник!
Гроза в горах.
***
Карелия…
Кореньями «Страна Озер» пови;та.
«Бараньи лбы» и валуны,
и дождик через сито.
А вот еще Карелия:
в июньском озарении
ночей румяно-золотых,
в тиши берез перевиты;х.
И есть Карелия снегов,
лимонно-синеватых льдов,
густых пушистых снегопадов
с огнями теплыми фасадов.
В весеннем робком пробуждении,
певучих ритмах половодия,
зовуще-сказочны мелодии
Карелии…
***
В незнойной средней полосе
такие августы бывают,
что, как в парной, нас нежат, мают
и тяжестью земной пленяют.
Желтеющий, тягучий,
ниспослан зноя мед,
тучнее сами словно,
и сердце сладко мрет.
И звуки будто тают,
и ноги – не бежать.
И люди дозревают…
По осени б рожать.
ОСЕНЬ В ПОРТУ
Лесов золотые шатры,
седые гуляют туманы,
на берег сошли капитаны,
морские доставив дары.
А море, ушедшим из плена,
все шлёт штормовые валы.
Неистово брызги и пена
кипят у подножья скалы.
***
Такого сентября не помню я доныне.
В метели зелень, цвета блеклого
полыни,
не пожелтев, не облетев,
под снег ушла.
А вьюга, словно конница, несла,
стараясь смять, сломить и покорить.
Чуть позже – медленно, хозяйски
падал снег.
Под вечер рыхло-мокрый след
ложился четко за шагами.
У горизонта небо стало
холодной зимней желтизны,
где ясно видны труб дымы
и крыш сметана.
***
Зима, на весну похожая,
легла в конце ноября.
По-мартовски дни погожие
весну в душе теребят.
Черны и дымно-лиловаты,
сгустились сумерки до крыш,
и слышно, как звенит морозом
зелено-розовая вышь.
***
Полынный запах хризантем
мне говорит об осени глубокой,
морозной чистоте земли,
уютной теплоте средь окон.
В торжественных ноябрьских залах
и меж домашних теплых стен
стоит, ликует, будоражит
полынный запах хризантем.
А запах ёлки в теплоте
вдруг детство взрослому вернет,
– и сказку пустит в душу тот
и ждет, как чудо, Новый год.
Приготовленьями живёт,
и радость кружит допьяна;.
Минует праздничная ночь.
И ель забыта и грустна.
А в марте свежестью пахнёт
от веточки мимозы.
И сердце снова счастья ждет.
Спасибо, жизнь! Спасибо, грёзы!
***
В сумерках декабрьских дней
дышат звездочки огней
предвитринных зябких елок:
снег едва лишь лег под полог,
и мерцает ожиданье,
детской сказкою маня,
и зовет, зовет меня
в зимних сумерках бродить,
всё пытаясь убедить,
что со сказкою в душе
я не одинок уже.
ПОСЛЕ ВСТРЕЧИ НОВОГО ГОДА
Наутро – тишина.
До полдня – белизна.
Ее черкнет редчайший пешеход.
Забылись сном, как роженица, люди.
Как будто бы они роди;ли Новый год.
***
Кружи;т и кружи;т,
снег крупен, мелок.
Хвостами белок —
из труб дымы.
А белки — в ду;плах.
И спят шумы.
И белизна —
сонна;-сонна;.
И в шумном городе –
тишина.
***
В сумерках в парке
воро;ны каркают.
Гнездя;тся спать.
Мягкий снегопад.
И, как издре;вле,
деревья дремлют.
Тихо-тихо.
Сугробы спят.
Воро;ны каркают.
Снегопад...
***
В раздумье небо тяжелеет облаками
и набухает синью, словно полынья;ми.
В раздумье жизнь.
Под почернелою корою,
осевшим снегом,
говорит со мною о том,
что не спешит весна явиться:
на ожиданье те;плится и длится
жизнь…
***
Весны неясной пробужденье
ловлю в ветра;х и облаках,
сырых снегах.
И – озаренье –
в озонных солнечных утра;х.
***
Март – месяц голубых теней
среди слепящих солнцем дней.
В тенях длиннейших на снегу
деревья, словно на бегу.
Сквозит из тени холодок,
Озонно-ледяной глоток.
И март просквожен и умыт,
и воздух, вот-вот, – зазвенит.
И острый месяц, хрупкий лед
Весенней тайной обоймет.
***
Весна! Весенняя распутица!
Лукаво солнце в тучах крутится,
с разбега в лужу ускользнёт,
иссахари;т и слижет лёд,
снега искомкает, сожмёт.
Лови его! Оно в ручьях да реках,
смеясь, за горизонт уйдёт.
***
Ах как пахнет земля по весне!
Вы давно не бывали в полях?
Утонули в быту и делах?
Поспешите к идущей весне!
А как сладко витать в облаках,
облаках, сквозь пронизанных солнцем!..
Жизнь нельзя ограничить оконцем,
описать даже в лучших стихах.
***
В свете радужного спектра,
из черёмухого ветра,
из озонового мая –
уголок земного рая!
Лишь весна, весна святая,
дарит поровну, не зная,
наших распрей, наших бед,
никого не обделяя,
золотой лучистый свет.
Кто-то строит «на песке»,
чья-то жизнь – на волоске,
так спешите исцелиться
в райском майском уголке.
Деньги – тлен.
Заботы – плен.
Вон бежать из душных стен,
чтоб забрать на много лет
негасимый майский свет!
***
А какие облака пришли!
Заглянули в дверь балкона,
подарили вкус озона
и с собою увлекли.
Поплыла я, растворяясь,
и душой преображаясь,
заряжаясь на сто лет!!!
Господи, прими привет!