Пресыщен я певичками, да гейшами,
да всякими поэтками – тем более.
Хочу простого. Даже так: простейшего.
Амёбу вот с большими... вакуолями.
Не одержима кремами да брошками,
в еде скупа, интригам не обучена.
Кокетливо поводит ложноножками
(они же, видно, служат ложноручками).
Ползёт себе, бактерии проглатывая.
Но без изъянов есть ли красны девицы?
Что ни скажу, она молчит, проклятая!
И делится.
И делится.
И делится!