А в душе твоей упрямой
Столько боли столько света.
Ведь не зря ты "выбрал маму
Психопатку и поэта".
Ну вот и все взмывает табор в никуда.
Бродячий табор шебутной и пьяный.
А ты во след им, кочевым цыганом,
Уходишь по-английски навсегда.
Беда-беда приходит не спросясь.
Беда-беда стучит в виски набатом.
Я потеряла не поэта - брата.
И, снова, на планете дождь и грязь.
От этих слез, что льются невпопад.
От этих слов несказанных неспетых.
Когда уходят в небеса поэты,
Случается тотальный звездопад.
Да только нет желаний загадать.
Одно желанье- помнить, помнить, помнить...
Ты был при жизни оценен и понят.
А это, брат мой, божья благодать.
И все же свое слово ты сказал,
Не дочитав отрывистых катренов.
Тебя манила и любила сцена
И строгий зал в ответ рукоплескал.
Мой брат, с открытой детскою душой,
Такой большой, такой невероятный.
Ты жив в своей поэзии приватной.
Ты жив для нас. И это хорошо.
Открою я, порою, интернет
И снова с нами Крыжановский Юра
От реалти до ветренного сюра...
И боли нет. И смерти больше нет...