В ночь на Иоанна Крестителя, когда все тихо и мирно спали, у батюшки в спальне разыгралась история. Ещё находясь во сне, он почувствовал какой-то удушливый запах сероводорода, запахло уборной, тухлыми яйцами... Он проснулся, открыл глаза и видит, что к нему в спаленку вваливается толпа отвратительных оборванцев-хулиганов с оскаленными зубами и сверкающими злобой глазами. Сперва в страхе он сел на кровати. Смотрит, что дальше. Бесы начали рассказывать ему грехи, планы, намерения каждого брата. Тот-то из них такого поведения и втайне грешит тем-то, тот-то лебезит перед ним, а на самом деле злоумышляет, как бы его свергнуть, вот такие-то лица, в которых он вполне уверен и считает их за хороших и благочестивых, а на самом деле ведь они не таковы... И нарисовали ему такую картину безотрадного внутреннего состояния обители, и тайных озлоблений против него, и всяких подкопов, насказали ему столько грязи, всякой подлости, что, казалось, вот-вот потонешь во всём этом и нет никакой возможности всё это избыть. Дай Бог уж не то что сделать что-нибудь для пользы и спасения людей, а только самому не погибнуть и не потерять веру в Бога. Кругом одни подлецы в рясах и митрах и бандиты в подрясниках... <Бесовский взгляд.> Нет выхода совершенно.
О.Гавриил едва-едва переводил дух. Потом душа его стала собираться и избавляться от отчаяния, которым уже готова была затемниться. Он вспомнил, что вчера только пели в церкви: “Приклонил еси главу Предтечи, сокрушил еси главы змиИв...” - вот и эти самые стены кроплены против бесов святой крещенской водой, великой агиасмой, - да как гаркнет: “Вон отсюда!”
- Бесы оторопели.
- А я ищу кругом, нет ли какой метлы, чем бы их ударить, - рассказывал мне о. Гавриил. - Потом вспомнил, что в передней стоит кипарисовая палка из старого Иерусалима. Иду за ней через зальце, а бесы хватают меня за подол рубашки, наперерыв кричат над ухом, толкаются, не дают пройти. Я бросился, взяв палку в руку, замахнулся снова на них: “Вон отсюда, хулиганы!” Они как брызнут от меня! Кто куда, одни в стеклянную дверь, другие прямо в отштукатуренную белую стену, оставив после себя на ней следы в виде вещественного дерьма.
Другие духовные дети батюшки, которым он передавал эту историю, рассказывали с его слов, что он ещё с самого прихода бесов видел, как некоторые из них старались осквернить стены и мазали их нечистью и дерьмом.
Наутро гости батюшки пришли уже от ранней обедни, а батюшка всё ещё не мог успокоиться. Он сидел весь красный, гневный, стучал палкой и, кому-то грозя в пространство, возмущённо бросил:
- Ишь, хулиганы! Тоже лезут. Не на таковского напали.
“А мы боимся спросить, в чём дело, - рассказывали после эти гости, его духовные дети. - Подали чай. И к чаю не смели подступить. Все притихли.
- Вы что же не кушаете-то? - ласково пригласил нас батюшка. - Пожалуйста, кушайте.”
И тут только они осмелели, спросили о.Гавриила о причине его волнения, и он рассказал им обо всём мною описанном.
- Вот истинно хулиганы... Да ведь ещё и за подол хватают, - закончил батюшка, ставя палку у изголовья своей кровати. <...>
Выписки из книги епископа Варнавы (Беляева) «Тернистым путём к небу»
(Жизнеописание старца Гавриила <Зырянова> Седмиезерной пустыни († 1915)”.
https:// ridero.ru/ books/ zapiski_novoobrashennogo/