Шестнадцатая глава. Paroles, paroles, paroles.
Слово было вначале, и будет ли оно также в конце, неизвестно, но скорей всего, да, потому что всё движется по спирали, а Бесконечность есть круг, а точнее - Сфера, поэтому то, что было вначале, будет и в конце. Так или иначе, но слово присутствует с Нами на нашем Уровне Бытия. Слова влияют на нас, это хирургические инструменты, это декоративная косметика, это строительный материал, это орудие. Некоторые люди заводят себе любимые слова, как домашних питомцев, и берегут их, и пестуют, и непременно выставляют их напоказ.
У торговца фрешем Мензура Хошотбалды было любимое слово "капризный". Мензур - молодой студент, мигрант из Таджикистана, и иметь такого козыря на руках (на языке, в лексиконе) было просто шикарно. Наряду с непониманием каких-то простых вещей и явлений, понятий и слов, это слово "капризный" в отношении неодушевленных предметов поднимало его на уровень, хоть и в собственной голове. Для юной же продавщицы он по-прежнему был просто маленький злобный тиран, и она его терпела, покуда могла.
- Если которые фрукты капризные, так не надо их выкладывать на горку, чтоб люди руками их брали-брали...
Или:
- Вот эти вот капризные овощи положите аккуратно...
Анечка покраснела и поправила цветную капусту и брокколи.
- Привет, Мензурка! - С улыбкой поздоровалась Галя.
- Зздрастите! - Ответил Мензур, выраженно артикулируя.
- Не хотите ли у нас поработать? Требуется продавец.
Галя не хотела. Но, следуя Знакам, должна была согласиться.
- Дайте объявление в газету, наверняка кто-то найдётся.
- Объивления? - Он укорил Галю взлядом, в котором были слова: "Не нужно китайских церемоний, просто приходи".
- Нет, мыи пока ни хатим давать объивления. Мыи подумали, Что может быть, выы хотите стать продавцом.
И она пришла.
Первым делом Галя навела чистоту и порядок. Разложила фрукты-овощи разноцветной мозаикой, распределила по цвету. Объяснила ему: это вам Хорошо. На витринах подложила под фрукты салфетки, объяснила напарнице: ты увидишь сразу, если портиться начнёт: салфетка промокнет.
Анечка из магазина ушла, и Галя работала на пару с невесткой Мензура, Почесот. Женщина была либо без опыта в торговле, либо просто капризная, но стараться не хотела, потому все советы Гали шли куда-то мимо неё. Она покорно кивала, рассеянно глядя сквозь стены палатки, представляя, как её нелюбимый, но ревнуемый муж ласкает другую женщину.
- Почесот, смотри, - Галя приподняла в коробке слой помидоров. Там один плод оброс плесенью, как гном бородкой.
- Если мы оставим это до завтра, то сгниёт ещё десять.
Почесот метнула быстрый взгляд на коробку, покивала, сказала "да, да, я пойду, дети надо кормить". Галя вздохнула, и принялась за работу. Каждые два дня через два она возилась там с утра до вечера, меняла всё местами, лишнее выкидывала, что-то докупала на свои, и улучшала, улучшала пространство, по наитию в нём создавая фен-шуй. Наконец она была довольна, глядя, как изменился магазин. Каждый, кто зайдёт, увидит что-то для себя, если не нужное сейчас, то просто глазу приятное. Ей не удалось уговорить Мензура заменить плафоны на лампах, но засчёт цветастых салфеток и подложек с принтами в зале стало немного светлее. Изменилась и выкладка товара. В середине был огромный торт из фруктов и овощей, многоэтажное сложное чудо. Галя с лёгким чувством вины задумалась о том, что она хоть в малой степени, но всё же манипулирует сознанием людей. "Вот так я облегчаю им выбор, - думала она. - Фактически, выбираю за них".
Перед тем, как приступить к работе, делали учёт. Женщины считали, а Мензур записывал в тетрадку. Он стоял, облокотившись на косяк и с прищуром наблюдал за ними, Гале это не понравилось, она стала про себя мурлыкать "естедей". Уловив напев, Мензур, не меняя позы, так же глядя с прищуром на них, запел фальцетиком, на своём языке. Галя замолчала. Стоит уважать любые движения Души, если они за мир и за гармонию. Парень ощутил одобрение и запел чуть громче. Почесот посмотрела на него и на Галю, и внезапно подхватила песню громким басом. Галя "вышла на минутку", уступая место другой культуре.
Ревизия выявила недостачу, и Мензур подозрительно смотрел на Галю, желая сделать ответственной. Та сказала:
- Я ещё не приступила к работе! - Он ответил: "Ну, ладно. Через месяц паглидим". Через месяц она поинтересовалась, как прошла ревизия, он ответил ей: "С плюсам!", Галя облегчённо вздохнула и ушла.
Он кричал ей грубости, говорил - "выи ненормальная Чьтоли, сегодня одна, заутра другая!
- Прощай, капризный засранец, - ответила Галя, - я к тебе никогда не вернусь.
***
Форма слов неважна, важен только несомый смысл. Важна своевременность, современность и соответствие. Так считала Фантазия. Она смотрела в окно рыщущим взглядом.
- Ездили вчера в аквапарк, - проговорила она бесцветным тоном.
- Ну и как там, понравилось? - Подсказала ей Галя.
- Даа, очень хорошо посидели. Бесплатно вход, спиртное всё своё, тысяча с человека, сумки не проверяли, всего наелись, всё очень вкусно, песни хорошие, и мы сами попели... В общем, ни о чём, - сделала Фаня обескураживающий вывод. Она наморщила маленький милый носик.
- Искупались хоть? Покатались на горках?
- На каких горках?! Я их боюусь, я в бассейн так зашла, по ступенькам. Ну, водичка тёплая, хорошо... А вот там мужик такой купался дак, вообще ни о чём... - Фаня цыкнула, поддела ногтем яблочную шкурку, застрявшую между клыком и премоляром. Гале это было интересно так же, как Луне вечерний "Таймс", и она сменила ракурс:
- А прикинь, что Гондурас в Крыму открыл посольство...
- Ну, бляаать! - Воскликнула с готовностью Фаня, глядевшая на Галю с прищуром в ожидании ошеломительной новости.
- Там такая штука, видишь... Это же всё фарс, игра на публику... - Фаня посмотрелась в зеркало - красотка. Мадонна. Адель. Фаня чмокнула себя через воздух, повторила беззвучно, губами: "нниочём", заправила под колпак волосину и плавно вытанцевала в коридор. Галя посмотрела в то же окно и весело улыбнулась. "Хорошо с фантазией, а без Фантазии лучше", вывела она и помахала незнакомцу рукой. Тот ответил, Гале стало вовсе хорошо. Она проделала несколько асан из йоги, комплекс "Сурья намаскар", и тут в кухню ворвалась разъярённая Фаня.
- Ты чего это тут руками машешь?! - Закричала она.
- Я гимнастику делаю, - спокойно ответила Галя.
- Нет, в окно зачем мужу заведующей руками махала? Нам ведь всё рассказали, люди всё видят! Бессовестная!
Галя не дослушала, ушла в подсобку, набрала картошки.
- Что картошку набираешь, а ты знаешь, сколько нужно-то хоть?! - Взвилась Фаня.
- А сегодня что, не как вчера?
Повариха закипела, будто бак на плите.
-Ты, красавица, мне не перечь! Ты у меня работать будешь так как надо!
- А как надо?
- Так, как Я скажу! А то иначе вылетишь отсюда, как пробка!
Галя отвернула кран горячей наполную, вставила наушники и включила "Пинк Флойд". Старый проверенный способ изменить реальность. Галя стала недосягаема, человек-невидимка. Фаня растерянно поозиралась вокруг, и пошла в гладильно-прачечную, обсудить события дня. Она вернулась к обеду. Брякала на кухне посудой, мурлыкала под нос, позвала пискляво:
- Галя, иди кушать, я тебе овсяники испекла.
Еду Галя брала с собой, несмотря на то, что питание полагалось бесплатное. Только из бесплатного Фантазия могла ей предложить бульон от супа, остальное жала. Остальное было распределено "между своими" и унесено по домам, ещё в сыром виде. Что-то вкусное-полезное видали только зав.учреждением, завхоз, бухгалтер. Ещё бесплатно были булки, так как Фаня любила печь. Со словами "я худею", она могла остановиться уже на четвертой-третьей булочке.
- Я вот сейчас немного ем, - завела она привычно, не обращая внимания на то, что Галя ничего не ест, а шарится в телефоне. - А домой приду, и на ночь как наемся... А потом встану на весы, стотридцать четыре, а утром только было на полкило поменьше, опять не похудею никак... - она подхватила галин овсяник.
Фаня огляделась вокруг. Тишину нарушил только затарахтевший холодильник. Она глазами поискала, что бы можно обсудить, чтобы привлечь внимание Гали. Отчего-то было ей неловко, некомфортно. Фаня оглядела свои ноги, воскликнула:
- Аа? Порвала колготки! И вот эта побежала, как её, дорожка-то называется... Да, вот точно, стрелка. Бывает, надеваешь колготки, и там штука на штуку наскочит, и зацепится, и... А ты чего овсяник не ешь? Там ведь яиц нету, я специально для тебя пекла...
Утром Галя вышла в отпуск, позвонила главной и уволилась месяцем загодя. Она зашла за своими вещами, фане крикнула в окно раздачи: "передай-ка мою чашку!", та угодливо посеменила, глупо улыбаясь, и ещё до конца не поняв, что вот так вот уходит Галина, сама и с улыбкой, в хорошем настроении, а она, Фаня, не может выглядеть печальней её. Когда Галя скрылась за углом, когда хлопнула, закрывшись, уличная дверь, она посмотрела на собравшихся здесь нянечек, сказала:
- И куда теперь пойдёт, нуу бляаать... Нифига головой не думает, ну совсем ниочём.
Она снова горестно вздохнула, закинула в бак с макаронами душевую трубку и открыла кран с холодной водой.
***
В слове важно всё: и форма, и и звучание, и даже смысл. Так считала Галя. Галя любила Слова. Она часто ими играла. Не могя написать красивых стихов всилу слабого уровня умственного развития, отсутствия важного жизненного опыта и глубоких внутренних переживаний, она из слов творила фенечки, подкладывала в них иные смыслы, изобретала слова-коллажи; она обожала сложные палиндромы, ненавидела грамматические и орфографические ошибки, но любила необычные конструкции из слов, несущие новый смысл, либо заменяющие устаревшие, теряющие форму.
Галя заводила дневники и словари, куда вписывала великолепные прекрасные идеи, но, когда переезжала с квартиры на квартиру, а то и из города в город, эти записи неизменно терялись. Всё равно она не оставляла надежды когда-нибудь что-то довести до конца, воплотить хоть одну идею, ведь Слова - это Сила, сила созидательная, и это инструмент, а в руках мастера инструмент - это его Богатство. И ещё слова - это материал, и валюта, а иные слова были для неё как сундуки с двойным дном. "Сундуки стоят открыты", и она предлагала это богатство разным принцам, но ни один не покусился на это серебро и ни один не решился стать её Королём*.
*Анаит Каначян.