Всё, чем душа давно томится,
что передумал, пережил,
на эту скромную страницу
я откровенно положил.
Ты голос мой, смятенья полный,
слыхала в сумеречный час:
вздох сострадания безмолвный
бывал ответом мне не раз.
Нежнее юного апреля,
нежнее первого тепла
ты тайно и беззвучно пела,
я тайно чувствовал тебя.
Мне это пение так мило,
так внятна мне его краса,
как будто вздохом легкокрылым
связало наши голоса.