***
Не отозвалось как-то,
не откликнулось
моё стихами замороченное эхо,
но только дернулось и судорожно скрипнуло –
зияет в памяти глубокая прореха
замочных скважин от потерянных ключей,
скрип в бездну распахнувшихся ночей,
давно угасший свет от фонаря,
что канул в закоулки декабря
и сам подслеповатый книгочей,
что бродит среди всяких мелочей,
что никому сегодня не важны
и с памятью капризной не дружны,
в которой притаился всякий хлам
с досадой и обидой пополам,
и всякие назойливые штуки,
как в интернетском кэше файлы-куки.
Над этим всем витает тень вандала,
что весь скелет сей сказки обглодала.
Ни лиц в ней,
ни фигур,
одни затылки,
да чахлой мысли скользкие обмылки.
Строка моя давно вошла в пике,
ей скорбный холмик зрится вдалеке.
Такие вот никчёмные поделки.
Сижу,
пишу
болтушки-свиристелки.
Ну,
вот и вся утробная потеха,
что заплутала на пустой странице века.
Под нижней строчкой подпись имярека.
В гнезде теперь не «аист»,
но «лелека».
***