Я больше не тело - не губы и грудь,
я долго летела, желая уснуть
на чьём-нибудь сердце в широкой груди,
не видя, что мало кому по пути
с тем главным, что было в себе у меня
и бережно строилось день ото дня.
Казалось мне долго, что можно
вот так,
и страсть забирающий кто-то - не враг.
Ведь он же не может?.. Раз я не могу.
Но главное не было нужно врагу.
Да мне и не жаль, что дарила сама,
и всё-таки горько за трусость ума.
За слабость угодничать и угождать
всем тем, кто отнюдь не спешит уважать
ни душу, ни совесть, ни ум, ни тепло.
И счастье, что было вот так, но прошло...