Кружится над городом пух тополиный, весна набирает свои виражи, я шел к своей цели дорогою длинною, считая ошибки за черствость души, я шел, огибая холмы и преграды, я плел свои сети из бед и удач, любил только
тех, кто шагал со мной рядом, и был равнодушен на слезы и плач. Ушло, миновало, горячее время, тропа, что петляла вдруг стала прямой, в костре догорели сухие поленья, а путь, где я шел, оказался не мой.