Брошен нА пол небрежно плащ,
Мокрый зонт нераскрытый – в угол.
Ей плевать, что в квартире «срач»,
Ей порядок давно не нужен.
Холодильник ушёл в печаль,
Охлаждая съестного крошки:
Пару яблок, холодный чай
И минтай для любимой кошки.
Больно. Боль отдаёт в плечо.
Там, где раньше ютился Ангел.
Ей теперь безразлично всё.
Кто-то сердце смертельно ранил.
Кто-то выстрелил наугад
Иль прицельно, забавы ради.
Потихоньку пробрался в сад,
Поджидая её в засаде.
Жизнь разделена, как пирог,
На две части: на «до» и «после».
Изобилия сломлен рог.
Счастье скрылось. Исчезло вовсе.
Сердце нА кол, а душу в тир,
Как мишень, и гвоздём прибили.
Жизнь в осколки… И рухнул мир,
Мир всего, что она любила.
Всё заполнила вмиг хандра
И завыла, как волк, тоскливо,
Начиная свой вой с утра,
Не давая набраться силы.
Чувств и мыслей иссяк родник.
Голос певчий давно не слышен.
Под молчанием спрятан крик.
Что творится?! Услышьте Свыше!
Неужель Вам совсем не жаль,
Что душа пропадает, гибнет?
Вы подлейте ей в кружку «сталь»,
Пусть душа её залпом выпьет.
Вам Всевидящим ли не знать? –
Засыпает песками-пылью…
Помогите её поднять,
Подарите ей снова крылья.
*
Утро. Встала. Идёт к окну.
Шторы врозь. Солнца луч навстречу.
Мысль хорошая: «Я живу!»,
И расправила снова плечи.
Чуть прислушалась. Тишина.
И, как-будто, никто не воет.
Боже праведный, ожила!
(Всё ненужное время скроет).
Чуть коснулась рукой плеча.
Горячо, но совсем не больно.
Будто воск пролила свеча
И оставила след невольно.
Будто кто-то нанёс татУ.
Только вспомнит она едва ли,
Как и боль, и обиду ту,
Что так долго ей жить мешали.
Но теперь на её плече
Вновь крылатый хранитель-Ангел.
Не спугнуть, не стереть ничем.
Он в жилетке теперь из стали.
*
Зонт раскрытый стоит в углу.
Под зонтом спит клубочком Мурка
А итогом теперь всему:
Плащ на вешалке, рядом куртка…