Природа плачет — дождём или снегом. И люди стали плакать вместе с ней — устраивая ритуальные плачи, получившие название Дедовских. Но вспоминали и поминали не только дедов, но и других умерших родственников, так же, как и наиболее близких друзей. В минувшие дни у меня были тяжёлые потери...
Я помню всех. Но сегодня особо хочу вспомянуть "младшего" деда - профессионального речника, окончившего Орловское речное училище ещё до революции (годовщина которой тоже сегодня - и она изрядно "поспособствовала" Дедовским плачам),
Леонида Степановича. Попасть туда на учёбу было не просто: это было лишь второе в России речное учебное заведение. Поступать в него ехали из многих губерний - Казанской, Пермской, Вологодской, Архангельской и многих других, более дальних, как, например, из Тамбовской.
Леониду, призванному сразу после выпуска в 1916 году в царскую армию, выпало хлебнуть лиха и в "германскую" (она же - империалистическая и Первая мировая), и в гражданскую войны. После демобилизации и до самой безвременной смерти от скоротечной чахотки с 1921 по 1934 год дед служил в Северном морском пароходстве в Архангельске.
Уверен, моя страсть к рекам, к рыбалке, к речным судам - от него.
В старой рамке с разбитым стеклом
заклепал этот снимок металл...
Я жалею лишь только о том,
что я дедов в живых не застал.
Не изменишь истории ход,
не отспоришь единого дня...
Деда Лёня, на свой пароход
забери после смерти меня!
В неизвестной посмертной стране
не нужны мне ни рай и ни ад:
твои гены речные во мне
в ожидании встречи бурлят.
Пусть исчезнет земля вдалеке,
мы её покидаем не зря:
для меня лучший рай - на реке,
а все реки впадают в моря...