Восемнадцатая глава. МАМА – первое слово.
Междометие
К Тарасикам иногда прибивались чужие коты и кошки. Так, исподволь, приходили что-нибудь поесть и оставались жить. Через дыру в полу, которая была, куда б они ни переехали, ведь кошка – вольнолюбивая, свободу отними – и вот она как мягкая игрушка, а то и вовсе умерла.
Галя
"Пиз да тебя родила, а ты всё "мама" кричишь", - сказал ей одноклассник. Позже Галя поняла смысл этого в объеме. Поняла, насколько важно отделять их друг от друга: персональный портал, нянька и друг. Это отдельные не только понятия, но и суть. И крайне редко это сходится в одном человеке.
- Мама, ну не начинай! - взмолилась Галя, но та продолжала, делая вид, что не слышит, а главное - не замечает, как дочери неприятно. "Ручки ломит, ножки тянет, голова болит..." - канючила мать будто отрепетированным слогом. Галя после таких жалоб сама чувствовала себя всё хуже. Стала замечать у себя те же симптомы. Стала думать - генетическое. Иногда же мать рассказывала Гале, как подцепила кавалера, как за ней ухаживали мужчины моложе её лет на десяток, или пристал какой-нибудь дедок, но крепкий, здоровый, и всё сыпал комплиментами. Иногда истории были настолько нелепы и абсурдны, что Галя недоумевала, для чего она их рассказывает? Неужели надеется, что в это кто-то поверит? Например, в Египте на отдыхе молодой араб сделал ей массаж пяток, и сказал, что это подарок отеля, а потом выяснилось, что нет. И после он за ней ходил по пятам, и разубеждал её: "нет, ты не старая, ты не бабюшка, ты красивая, ты молодая". Галя понимала, что если это так и было, значит, парень попросту альфонс. Но зачем преподносилось это так, как будто он влюбился в неземную красоту? Всё-таки мамаше на седьмой десяток, и смешно такие байки рассказывать. На маразм это не было похоже, находилась мать в довольно трезвом уме и относительно здравом сознании. Чего Галя о себе как раз сказать не могла, её годы шли куда быстрее. "Вот, поешь", мать выставила перед Галей миску тушёной капусты. Галя стала есть. И не то, чтобы хотелось, но иногда люди предлагают так, будто ты уже не только согласился, но и взял. Галя подумала - да что в этом плохого, в конце концов, и взяла ложку.
"Мне недавно сосед сказал: а мы ведь с вами одного возраста наверно, да? А ему, наверно, лет сорок! Представляешь?" Галя посмотрела на неё, но ничего не сказала. "А ведь мне седьмой десяток!" - тут она так неприятно, даже отвратительно расхохоталась, что Гале стало не по себе. "Значит, мать ещё неплохо выглядит, да, Галя?" - и она глазами пробуравила дочь. Галя к ней сидела боком, и не повернулась на этих словах, только замерла, оцепенела. Её пронзило по нервам что-то предельно быстрое, будто фокусник отвлёк внимание на бабочек, тем временем стянув из её кармана что-то важное. Галя молча дожевала капусту, ругая себя за слабоволие, за трусость. Но решила больше ничего от этой женщины и из этого дома не брать.
Аня
Странный, но обычный ребёнок, страдающий от одиночества, «хитрая стерва, лиса, Патрикевна», - как звала её тётя Наташа. Неприятно, но пусть. Зато она многое позволяет. Точнее, ей просто плевать, чем занимается Анька. А вот мать даёт обидные прозвища. Не ударила ни разу, но зато так ругается, будто палкой побила. Руки опускаются, делать ничего не охота. А потом самое противное – примирение. Нужно сделать обнимашки и чмоки-чмоки.
- Знаешь, что я люблю? Абсолютно обо всем узнавать правду.
- У меня исследовательская душа. Мне надо всё узнать, разгадать все тайны.
- У меня такой возраст, что я лучше сделаю плохо и переделаю, чем послушаю маму и сделаю, как надо. Мне всё на своём опыте надо узнать, потому что я подросток.
- От него повеяло плохим образом жизни.
- Эти девочки убедительно ехидные.
- У неё взгляд безразличный, с нотками осуждения.
- Если ты не знаешь, что человек делает, то, может, он делает то, что ты от него ждёшь.
- Ребёнок не стоит на месте.
- У тебя бывало, что ты не вписывалась в темп жизни?*
Клим
За что Роза боролась? За женское право. Получилось? Отнюдь. Что мужчина сказал? – хочешь равенства – пожалуй, вот те плуг, впрягайся, паши. Если мало тебе забот. А права – чтО права, не, не слышал. Женщине права доверять – как ребёнку автомобилем дать управлять. А она не может сказать – я Женщина, и права мои от рождения, и не по конституции, а по природе моей. Не может, потому что нет у неё. Стеснялась своей сущности, стеснялась – да всю изжила. Потому только осталось: «Я – мать, и могу на этом основании тиранить, казнить и требовать». И растят эти бабы себе привой, и кричат они потом грозно – «Я люблю свою маму», и не знают того, что они не иваны петровичи васечкины, а зомби зомби зомби.
Звонок раздался неожиданно и тревожно, Клим и Галя сразу почувствовали, Кто звонит.
-Да, алло?
Раздался знакомый контральто.
- Здравствуй, сыночек. Ты меня ждёшь? – Театрально-манерно, слащаво-притворно.
Галя вздрогнула, Клим, как всегда, на миг потерял способность к речи.
- Как хоть там поживает мой дорогой, мой единственный сын? Не позвонит, не проведает, не знаю даже, жив ли, здоров ли…
- А ты всё надеешься, что ты меня переживёшь? Знаешь, что… - Клим потихоньку оклемался, – иди ты, сука, в жопу!
- Ой-ё-ёоой! Да кто ж тебя так против мамы-то настраиваееет! – В голосе собеседницы послышалась радость. Клима затрясло.
- Выключай! Выключай скорее! – Подсказывала ему Галя, - не разговаривай с ней.
Клим нажал на кнопку так, будто трубка была горячая. Его ноздри были белыми, под глазами зеленели круги.
- Я пойду, пройдусь, - переобулся и вышел неодетым под дождь.
* #расссуждансы Кати, 11 лет.