Я хочу рассказать тебе о той судьбу определившей Встрече с Богом в подземке.
Был душный осенний день. Тяжелый туман и морось окутали центр города. Отчаянье и одиночество накатывали и я не справлялась, силы оставляли, словно на всем свете я одна, старая, больная, никчемная. Я шла по городу, не разбирая пути, на перевес с сумкой доставки еды, которую мне всучил мой друг. Он был не в состоянии по известным причинам выйти на смену, а я решила выйти, чтобы нам было, что поесть, а не воровать снова. Выхожу из бургер кинга, покачиваясь, Он не выдержал уже и спел мне из подземного перехода: «Аве Мария, что же будет с тобою?» Меня словно пришибло, выступил пот, ноги подкосились и я пошла к нему вниз. Долго-долго слушала еще, но он уже пел по-человечески, а тот голос был совсем иной, как из другого мира, призывающий, спасающий, пронзительный, насквозь пробирающий. До сих пор каждый день, да через день его слышу и благодарю. Я ведь в детстве и юности пела романсы, одним из самых любимых был Ave Maria Сен Санса, пела на латыни, а тут по русски и прямо ко мне обращаясь. Не могло быть и нет сомнений, что это Он мне спел. После этого я пошла домой, рассталась с этим наркоманом и всеми силами попыталась бросить этот адский путь в никуда, я знала, что Бог предупредил в последний раз, воззвал. Каждый раз, проходя мимо церкви теперь я крестилась и молила Его помочь мне выползти, оттолкнуться и выплыть со дна. В конце концов, он спас меня через дела маминой веры, отправив меня на реабилитацию и отведя навсегда из моей жизни того «друга». А в центре Он подарил мне таких людей, которые стали мне ангелами хранителями, Крестного Отца и Крестную Маму. Он пробудил меня тогда от смертельного сна. Никогда не забуду этот голос из подземки: «Аве Мария, что же будет с тобоою?»
Моей Названной Крестной Маме Ксюше:
Вошла не помню как и пала.
Ты обняла и окрестила.
Постыдно корчась в оправданьях.
Ты приняла, не осудила.
Кляла и мать, и суд, весь мир.
И боль сошла, и режет тише.
В болезни каверзной иссякла –
Мне яд дороже сына стал!
Я не могу никак поверить,
Что обратилась наркоманкой!
Ведь я приближена была…
В алмазных ранах на стекле
Я видела как Вечность бьется
Летя сквозь чистый лес и снег
Плескалась облаком с реки
Ценила крылья и ненастья.
Я слышала стаккатто Чуда
За трелью веерных этюдов…
Я все могла. Нет смысла в лжи.
Дрожжали ставни от романсов
Сен Санса, «Жаворонка» Глинки
На итальянском и французском,
А слова дар мне дан на русском.
Какие люди были рядом!
Не человеки – Не беса!
И выше них лишь были горы,
В которых родили Иисуса.
В конец задохшись, еле-еле переступая,
С курьерской сумкой услыхала
Из-под земли мне голос сей: «Аве Мария!»
Он пел нарочно только мне,
Пытливо привлекал вниманье,
Одну лишь фразу, что есть силы.
Пробило болью изнутри: «Он здесь!»
Он пел:
«Аве Мария, что же будет с тобоою?»
В подземку сгорбившись сошла,
и на колени опустилась,
И долго слушала, молясь,
Но этой фразы, спетой Отче,
Мне больше так не повторилось.
Ей верить. Жить ей. Ей воскреснуть.