Разгонять свои печали и тоску,
от колхоза, огорода и кота,
Василькова «понаехала» в Москву,
и теперь она - крутая лимита.
ЖЭК столичный сразу принял на ура
и решил жилищный каверзный вопрос:
у нее теперь в подвале конура.
И метла из тонких веточек берёз.
Никаких тебе лишений и утрат.
Что утрачивать, когда всего лишён?
Машет, машет Василькова по утрам,
собирает осень рыжую в мешок.
А ночами Васильковой снится дом,
батя, кот и злая батина жена.
И березовая роща за окном,
по которой колобродит тишина…
Встанет в полночь – конура её светла.
Шар луны в окне висит -
хоть волком вой.
Глянет в угол, ну а там - ее метла
распускается берёзовой листвой.
Василькова русу косу расплетёт,
на метлу усевшись, вылетит в окно.
До чего ж хорош ночной её полёт –
как в зачитанном романе и в кино!
И притягивает небо, как магнит,
дышит искрами в Москве-реке вода,
и подмигивают звёзды и огни,
и подыгрывает ночь на проводах.
Разворашивая всполохи волос,
обнимают шаловливые ветра.
Эх, слетать бы ей домой, в родной колхоз!
Только знает: не успеет до утра…
Утром зябко…
Неохота, но - пора.
Выпьет с блёклыми ромашками чайку
и пойдёт с метлой-растрёпой по дворам
разметать свои печали и тоску.