Автобус катился неторопливо, но мы с другом решили сесть именно на него, а не на маршрутку. Все равно был уже поздний вечер, все дела в этом дальнем районе остались позади, и можно было спокойно поболтать, не скрючиваясь в три погибели в переполненной «Газельке». А болтать мы могли о конструкции ракетных двигателей, о переплетениях мировой политики, о квантовой физике и контакте с прилетевшим с Альфа-Центавры флотом вторжения, в общем, обо всех тех вещах, которые волнуют увлеченных людей возрастом от шестнадцати и выше.
Так бы мы и проговорили всю дорогу, если бы наше внимание не привлекла сидящая в самом дальнем углу автобуса девушка. Она смотрела в окно, периодически поправляя сползающую на глаза беретку, из-под которой спускались вниз на плечи серые волосы. Мне сперва показалось, что она просто блондинка, а этот оттенок дает тусклое автобусное освещение, но, приглядевшись, я увидел, что это не совсем так. Седой ее тоже назвать было нельзя, скорее, это был тот серый цвет, который обычно появляется на экране телевизора, потерявшего волну, и сопровождается столь же бесцветным шумом помех. Даже на секунду у меня возникло ощущение, что по ее волосам пробежала такая же рябь, но тут же пропала, лишь свет в автобусе подрагивал в те моменты, когда колесо влетало в очередную яму на дороге.
Мы пробрались сквозь стоящих пассажиров поближе к девушке, не отпуская, впрочем, нити разговора – на этот раз он был о параллельных мирах. Оказавшись рядом с ее сиденьем, мой друг начал расписывать схему перехода в соседний мир, а потом вдруг спросил у нее:
– Как думаете, существует ли такая параллельная вселенная, где мы с вами знакомы?
Девушка повернула взгляд в его сторону и отрицательно помотала головой.
– Это почему же? – спросил тот.
– Потому что я с незнакомыми людьми не разговариваю! – ее голос оказался неожиданно резким и высоким, почти детским.
Мы недоуменно переглянулись, а беретка повернулась обратно в сторону окна. Махнули в воздухе серые волосы, я отчетливо поймал звук белого шума. Так мы проехали еще пару остановок, и моему другу уже настала пора выходить. Попрощавшись с ним, я стал наблюдать за этой странной пассажиркой.
Освободилось место рядом с ней, я подсел и легонько тронул ее за плечо. Она резко обернулась и выпалила:
– Что?
– Простите моего товарища, это он так пытался с вами познакомиться.
– Ну и зря, – ответила она, уже немного смягчившись.
Она прижала к себе свой рюкзачок, на котором в качестве брелка висел маленький плюшевый медвежонок.
– Я люблю кататься вот так в автобусах по вечерам, только надоели все эти автобусные ловеласы. Постоянно достают. И еще мужик такой с усами, он все время пытается украсть у меня что-нибудь.
– Не волнуйся, мне ехать в центр, я прослежу, чтобы с тобою было все хорошо. А все же, как тебя зовут? – я невольно перешел на «ты».
Она опустила глаза и тихо произнесла:
– Таня.
Я тоже представился.
– А почему у тебя такие странные волосы?
– Они такие уже давно.
Разговорить ее мне, правда, не получилось, она вновь стала глазеть в окно, а потом будто бы даже задремала, да и я тоже, ведь ехать было еще далеко. Пробуждение оказалось весьма неприятным.
– Эй, отдай! – резануло мне по ушам ее возмущенным голосом.
Открыв глаза, я увидел мужскую руку, которая пыталась выдернуть у хозяйки ее рюкзак. Я встал, заслоняя собой свою соседку.
– Ты кто вообще такой?
– Якубович блин, – сказал мужик, шевеля усами.
– А я Квадратыч, – ответил я, отталкивая его к дверям, – А ну вали отсюда!
Из каких чертогов памяти всплыла у меня в голове эта древняя шутка – было совершенно непонятно. Народ начал выходить на остановке, и незадачливого воришку вынесло за борт людским потоком.
– Спасибо, – прошептала Таня, – а мы где вообще? Я, кажется, уснула…
В окне мелькнули знакомые очертания торгового центра, я назвал остановку.
– Мне скоро на выход, доедешь нормально?
– Да, теперь все будет тихо. Обычно после этих двоих вообще никаких проблем. Я с детства тут катаюсь. Ты только не оборачивайся, как будешь выходить, ладно?
Я кивнул, но все-таки нарушил свое обещание, когда автобус подъезжал к моей остановке. Обернувшись, я увидел, что теперь вместо Тани была девочка лет восьми, которая все так же прижимала к себе свой рюкзак с плюшевым медвежонком. По волосам ее шла рябь телевизионных помех, а вместо звуков автобуса, голосов пассажиров и объявлений об остановке все наполнилось шуршанием белого шума.
– Ну вот, ты тоже не послушался. – Таня состроила обиженное личико, – Так бы мы еще с тобой покатались, ты хороший. А теперь не получится больше…
Помехи охватили не только волосы, она вся покрылась этой серой рябью. Я моргнул, пытаясь унять мельтешение перед глазами, но сиденье у окна уже было пустым.
14 ноября 2021.