Месяц льет янтарный свет
На сухие стебли тмина.
Скачет к башне Гедимина
Тень за облаком вослед.
Луч ложится на волну
Между Таллином и Ригой.
Тарту горбится над книгой
И не смотрит на луну —
Ту, что некогда влекла
Душу Локиса медвежью...
Не к тому ли Беловежью,
Где лежат истоки зла?
Россыпь звездная пестра,
Только месяц своенравней:
Он ушел рыбачить в плавни
Смуглоликого Днестра.
На Днепре окончив лов,
В настроении веселом
Показался над Подолом
Меж точеных куполов.
Видя землю без прикрас,
Заспешил оттуда мимо
Растревоженного Крыма —
За мятущийся Кавказ.
Отдыхает на боку,
Ловко след запутав лисий
В узких улочках Тбилиси,
Еревана и Баку.
Неподвижен до поры,
Но сменяется веранда
Изразцами Самарканда,
Минаретом Бухары.
Перечтя овечий гурт,
Месяц высится в зените
И расцвечивает нити
На завесах дымных юрт.
Исчезают ковыли,
На исходе ночи тая.
За вершинами Алтая
Открываются вдали
Те безбрежные края,
Чьи просторы так огромны,
Чьи величественны домны
Средь убогого жилья...
С неба месяцу видны
Эти камни преткновенья —
Все расторгнутые звенья
Разбазаренной страны.
Тщетны были бы труды —
Не собрать их, словно бусы:
Не заманишь вновь улусы
Под крыло родной Орды.
Утром пасмурного дня
Воронье взлетит, закаркав:
Диадохов и тетрархов
Ждет мышиная возня.
Сон минует, а пока
В золотом, как месяц, веке
Без преград струятся реки
И кочуют облака.
Звезд мерцают мириады,
Мчат небесные номады,
Льет луна прощальный свет
На страну, которой нет.