Я для кого-то добр и мил,
А для кого-то хам.
И когда нет больше сил,
Отдаюсь стихам.
Я их вовсе не пишу
И не правлю слог,
Ими жадно я дышу,
Забившись в уголок.
Растворяюсь в них, как снег
В черной злой воде
И как неуместный смех
В чьей-нибудь беде.
Горло давят мне стихи
Горем всех смертей,
И считают мне грехи
Полчища чертей.
С ними я иду ко дну
И всплываю снова,
Помня истину одну –
Это все не ново.