Бояться нам не перестать,
уже, скорее, по привычке,
не сабельной кровавой стычки,
не сухости враждебной спички,
но бессловесности в устах.
У наших пУгал запах здешний,
страшнее нету нас самих
самим себе. СудЕб кривых,
ударенных быльём поддых,
не мало всплыло в водах вешних.
Всё позволяется царям
в немом терпении плебеев,
а те, кто были похрабрее,
давно повешены на реях
иль отданы в друзья цепям.
Молчание и взгляд покорный
не выпускают слово в свет,
как-будто смысла в этом нет,
а бунт в кармане сотни лет
спокойно ждёт свой вторник чёрный.
Дурён и неприемлим путь
накапливаний бед и злобы
за памятью сапог и робы,
крестов и похорон без гроба,
и чтоб ни пикнуть, ни вздохнуть.
Решая дело понемногу,
без вороха боёв и драк,
что всяк копил в себе дурак,
не разбивая свой кулак,
идя себе же на подмогу,
мы были бы: с другим подходом,
с высокой пробой видовой,
стыда не знали б за собой,
с не столь трагичною судьбой
многострадального народа.
Ловите: бунт (не за горами),
испепеляющий разделом
земель, имущества и тЕла,
попавшего в окно прицела,
и фразу "сдохни, кто не с нами".
22.11.2021