* * *
Не шёлков был при жизни мой отец –
рычал, грозил мне в детстве нагаями.
Но вышло так, что дней его конец
стал выше всех раздоров между нами.
Уже без сил, как стоик на столбе,
за сутки до прихода стервы-смерти,
он мне сказал: «Я думал о тебе...»,
и то был дар-завет – и вод, и тверди,
и тех неповторимых облаков,
что над Донцом и нами проплывали –
в июльском дне, в пространстве ста веков,
в исполненном значения астрале...
Не людям лепетать, судить – судьбе.
А мне всё явней свет той речки летней.
И на моей
теперешней тропе
мне всё слышней: «Я думал о тебе...» –
слова любви и горечи последней…