Однажды ночью после полнолунья
Был сон, - на север уходило солнце,
Чтоб утонуть в незримом горизонте,
Но небо было отчего-то светлым,
Безоблачным, как в тихий летний вечер,
И много ярких красок предзакатных.
Тянулся мост над небольшой рекою,
И в город, нареченный Третьим Римом,
Шагал верблюд, нагруженный дарами,
И слон, увенчанный высоким балдахином,
И золотом сияли нестерпимо
На фоне опускавшегося солнца.
Таким был блеск, что поражал не меньше,
Чем тот телец, что Моисей увидел;
И сам их рост гигантским всем казался,
Напоминая смутно про одну легенду
С конём, подаренным данайцами любезно,
И чем подарок этот оказался...
И были чувства смешаны и странны,
Как будто всё, что отдали мы ханам,
Из Золотой Орды обратно возвратилось.
Но так завороженно все глядели
На странную процессию, и ждали,
Какие новые диковины покажут,
Что не заметили одно сооруженье,
Стоявшее на берегу довольно прочно,
И ослепляющее золотом не меньше,
Не позволявшего увидеть то, что купол
Венчает знак, противный христианам,
С рогатыми концами полумесяц.
И этот знак есть нам напоминанье
Ужасного падения Царьграда -
Союза Византии и России,
И святотатства над великим Храмом.
Но с нами Бог, и так пророчат старцы,
Что будет город снова православным.