Горбатые сопки – нет им предела,
Багульник встречал - на каждом шагу,
"Ваятель" Тамбов, еще "Корабелы"* -
В палатках, средь кедров, на берегу,
Где ночью слышно дыханье Байкала,
Он величав, а порою суров.
На БАМе дел тьма и рук не хватало,
Немало наломано попусту дров…
Мы на берёсте, ну, чем не славяне?!
Письма писали нечасто домой,
Кто-то любимой, а многие маме...
Ждёт просека утром над Тыей рекой...
А мерзлота там, как будто стальная
Сдавалась за день лишь на вершок,
Костры разводили, шины пиная,
Эх, матерились и вдоль, поперёк.
И ручки хрустели - (кипящая ярость)-
У топора, клиновидной кирки…
«Магируса» "шеф", он - бич красноярский,
С улыбкой ерничал: "Ну - дураки…».
Рвачами не были - больше бродяги -
Мы разводили от искры огонь.
Начальство, увы, "лепило зигзаги",
Им Бог - не судья, трезвонь - не трезвонь…
Байкальское лето - юности лето:
Где кедры - стеной, увитые мхом,
Футбол вечерами, песен куплеты
Те, что звучали не раз над костром.
Всё меньше мест заповедных природы.
Я счастлив тем, что в таком побывал.
Как врезались скалы в синие воды -
Так врезался в память чудо Байкал.
* - стройотряд ленинградского кораблестроительного института