В глубине континента, в кухне, на табуретке,
Около батареи, по - над остывшим чаем,
Как - то гладко думается о мире.
Как колышутся в свете фонарном ветки,
Будто чьи - то руки в жесте прощальном.
Да покрепче вы друг за друга возьмитесь!
"Как после Освенцима можно писать стихи?"
"А после Освенцима как можно есть свой завтрак?"
Что на это жизнь отвечает? Что пишут в книгах?
Предательство стоит тридцать сребреников? Могил
Ещё не достаточно? Шрифт очень мелко набран.
Да сквозь слёзы. Чёрным по совести на страницах.
Господи!!!
я не знаю, чем станет для них земля!
Клетью ли, пухом. Душа, не сорвись на крик.
Карандаша не чувствуя в пальцах, в бессилии побелевших,
Я сижу в глубине континента, согретый куском угля,
Добытым руками их,
Раздавленных, задохнувшихся и сгоревших.
26.11.2021
Седьмая строка- вопрос, заданный философом Теодором Адорно.
Восьмая - контрвопрос поэта Марка Стрэнда.