Стих рождается странный, печальный
и очень непрофильный,
разучился я бряцать на ласковой лире,
в тёмном вареве ночи луна одинокой
картофелиной
в своём тонком прозрачном и нежном мундире.
В небе странные образы,
как будто бы в фильмах Феллини,
ветер ухает филином,
а тоска вновь едка, словно натрий,
в фильме сумрачном длинном
вновь вижу сдвижение линий,
грусть терзает мне сердце,
как будто бы надфиль...
На сердце смрад, на сердце гнусь
и снова в окна смотрит мгла,
скажи, скажи на милость, грусть:
зачем как жимолость, меня ты обвила?
Опять вкруг пальца обвела
меня моя шалавая судьба,
души разбиты зеркала,
кричат ветра, что кончена борьба,
судьбина в плен меня взяла,
сомнений на сердце гурьба,
опять шальная жизнь пошла,
идёт гульба, идёт пальба...
Стих непрофильный и не по ГОСТу
сделан, это знаю и сам,
снова мне - одинокому гостю
вдаль брести по ночному погосту,
всё идти мне по мрачным лесам,
не стремлюсь я уже к небесам
и не верю давно чудесам,
снова тикать печальным часам...