***
Вот дни неинтересные совсем.
В них мало падежей.
Но ещё меньше – тем.
На блюдце яблоко.
Я яблоки не ем
Хоть не злопамятен,
но помню про Эдем.
И, как ни странно, не хожу налево –
cнаружи Sars-Cov-2,
а рядом – Ева.
Сам, по рожденью, в гороскопе, Дева.
А значит, приартачен к сентябрю,
хотя его я люто не люблю.
Мне довелось родиться в год Собаки.
Но, как ни странно,
всё же счастлив в браке.
Ну и живу не пыльно,
не в бараке,
не в лагерях на лесозаготовках,
и в спину мне не целится винтовка.
И с рылом я не лез в Калашный ряд
уже почти шесть месяцев подряд.
Такая вот наметилась картина.
Я так измучен истинно безвинно.
Попробую-ка, veritas in vino.
Рутина, брат.
Рутина, брат.
Рутина.
***
Закрыв глаза,
хожу вокруг столба,
ощупывая гладкие бока
и заплетая ноги,
воображая их на столбовой дороге.
Я жизнью этой удовлетворён едва ли.
Твержу себе под нос:
«Замуровали!
Замуровали, брат!
Замуровали!»
Всё остальное –
лишние детали.
Как всё потеряно и непроникновенно!
Жизнь состоит из пары переменных:
пойдёшь направо – она песнь заводит,
свернёшь налево – сказку говорит.
А у тебя, в итоге, бледный вид.
И сердце ёкает в твоей груди,
оно не камень.
И от чего-то, бедное,
щемит,
щемит,
щемит
какими-то грудными пустяками.
***
В который раз сижу безглас.
И глух на оба уха …
И жизнь проходит без прикрас.
Непруха.
И кто-то серый под столом
злорадно шепнет «поделом!»
Быть может тролль,
быть может гном,
а, может, …
муха?
Да …
Жизнь …
Ну, …
ни пера,
ни пуха!
Точней,
ни пуха,
ни пера!
Et cetera,
et cetera,
et cetera.
***