(отрывок из "Московской поэмы")
Мой старо-добрый друг Иван,
с четвёртой (кажется) супругой,
меня зазвали в ресторан,
где стол уставлен был севрюгой,
шампанским, двух сортов икрой,
горячей первою закуской.
Тут я сказал себе: «Раскрой
врата души широкой русской!»
Проникся сразу – высший Свет
здесь собран явно не спонтанно,
а дан шикарный сей банкет
в честь юбилейных чьих-то лет!
Среди гостей – знакомых нет,
и я держался близ Ивана.
Ввиду причин, подобных сфер
с их демонстрацией манер,
не посещалось мной давненько…
Оркестр поодаль нежно бренькал.
Седой джентльмен, взметнув фужер,
тост приурочил коротенько:
«За процветанье! за успех!»
какой-то Людочки Петровны...
Я улыбался шире всех,
восторги стали безусловны!
Лишь оставалось умилиться:
сколь благородны эти лица...
Ах, вечер, чей удел – пленить,
потянет, как кота за яйца:
вино изысканно губить,
и слушать смочь, и говорить, –
макая в соус уши зайца, –
о доброте, о красоте,
наш мир спасающей поныне.
И сам я был на высоте:
в костюме броско-тёмно-синем –
такой весь, ну, почти месье,
блестящий, точно джип в витрине!
…Уже матрёшки-варьете
кан-канно вскидывали ноги.
Мадам с бездонным декольте,
запнувшись вилкой в осьминоге,
хмелела резво… Тет-а-тет
ко мне прижавшись, вопросила:
«Ты что, действительно поэт?
Прикольно…»,
и глаза скосила, –
мне подмигнув, – на туалет.
Смутившись, якобы, слегка,
меняя тему диалога,
я, «За любовь!» испив бокал,
нёс ересь про «доктрину Бога»;
утратив нить – читал ей Блока…
Её же цепкая рука,
легла на брюки мне вольготно
и, будто там ища чего-то,
вовсю валяла дурака…
Пир дам роскошных и мужчин,
предстал в предельном апогее!
Седой (тот самый) господин,
официанту дав по шее,
соседу громко «тёр» на «фене»
про бизнес, «крышу» и «кидок»,
про «замочить», «мутняк с оффшором».
Умолк.., но рыкнув как бульдог,
всех принуждал петь «Мурку» хором.
Пузатый некто рвал рубли,
жёг баксы, раз пальнул из «пушки»...
«Моя» же, «в стельку» визави,
вопя скабрезные частушки,
в трусах плясала на столе...
В паркетный пол вписалась лужа...
А я, счастливый не вполне,
зал озирал: ты где, Ванюша?!
Петровну, горных сёл «орёл»,
влёк ехать в сауну, рвя платье.
Метрдотель, рыдая, к знати
взывал: «Любезнейшие, хватит…»,
но впечатления на пати,
увы, совсем не произвёл.
...Я ж, Ваню, всё же вновь обрёл,
блаженно спящего в салате:
без «Rolex», без очередной
своей.., хотя, уже не очень...
– Проснись, мой друг, банкет окончен.
Бери коктейль, пошли домой...