круг порочный молотом бьёт по черепу
чувства, теряя, зачем-то находят значение
на верёвках болтаются брошенные качели
я болтаюсь по свету в запертом помещении
поминутно кричу, поминутно прошу прощения
проще сойти с дистанции на обочину
проще состариться в клетке и кончиться
но часы проявляют плёнку построчно
по сточным канавам, канализациям
там, где невольно с проступками оказался
начну с абзаца
пускай об одном и том же
кривые линии обезображенных созвездий
в горький опыт будущего положены
ерунда — всё, ранее предположенное
стишки за ноль, сигареты за двести
в современной газете фильтруют плохие вести
выпуская неразлинованные блокноты
чистый мерзавец дрянной породы
выбирает чистое серебро
девятьсот девяносто девятой пробы
слышишь, не твори добро, не зная броду
не зная, на какой территории
облагородят сад или поставят гроб
кончаются билеты в загнивающую европу
я прогуливал практику, не учил теорию
а надо было приложить усилия
чтоб не шаркать подошвами по трясине
перепрыгивая с потрясения на потрясение
трубка телефона продолжает висеть
владелец боится звонков
от похмелья пьёт магазинное молоко
ускользают дни и пути искомые
взамен — смирение с икотой
ничего не делал для жизни, и вот оно
потресканное блюдечко с траурной каёмкой
вмещающее сердце неуёмное