Из праздного лишь интереса
(на это времени не жаль),
представим: не было Дантеса,
ну, не доехал к нам Жорж Шарль.
Во Франции остался юный
и легкомысленный шуан,
смазливый, не особо умный,
нахально-наглый дон Жуан.
Как хорошо в воображеньи
все кардинально изменить:
поэта радо окруженье -
не оборвалась жизни нить.
Наш Пушкин жив, здоров и весел,
заимодавцами тесним,
сидит себе в одном из кресел...
А что бы дальше стало с ним?
Он жил бы счастливо и долго:
семья, поэзия, друзья.
Не изменив поэта долгу,
увлекся б прозой, верю я.
Еще б создал он пять романов
и восемь милых повестей,
был членом общества гурманов
и клуба четырех мастей.
Махнуть он смог бы за границу,
на пароход купив билет.
Гостил в Берлине, в Риме, в Ницце,
в Париже б прожил пару лет.
С Гюго общался бы, Бальзаком,
легко знакомство свел с Дюма,
и, облачась изящным фраком,
входил в публичные дома.
Любил, по-прежнему, Наталью,
та родила б еще детей,
о тройне, в частности, в Италии
ждал Пушкин письменных вестей.
С ним Гоголь вовсе б не зачахнул.
Стрелялся б с Лермонтовым раз,
но несерьезно (в небо бахнул),
придравшись к паре глупых фраз.
Играл бы в карты с Достоевским,
с Белинским спорил, не шутя.
Гулял бы днем проспектом Невским,
ладони за спиной сплетя.
Царя, Отечество и Веру -
любил бы, хоть и был колюч,
с годами стал бы камергером,
и получил на пояс ключ.
Курил бы трубку и сигары,
по будням пил "вдову Клико",
гордился б бронзовым загаром,
(чего достичь он смог легко).
Под старость сбрил бы бакенбарды
и отрастил себе усы.
Носил фуражку без кокарды,
пальто, наручные часы.
Оставил б кучу фотографий,
крестьян своих освободил.
Он не писал бы эпитафий,
поскольку слишком жизнь любил.
фото взято из интернета