***

Она всегда купалась голой, когда искала решение. Её ноги медленно перебирали прибрежный песок и, нащупав нужную глубину, легко отрывались от земли. Над телом схлопывались тёплые волны, превращая его в сгусток умной гипнотической силы. Она плыла под водой, пока хватало дыхания, а потом резко, как дельфин, вырывалась к солнцу. Концы мокрых волос хаотично прыгали по груди и плечам, с ресниц на высокие скулы струилось море. В это время она была подобна Йемайе, содрогавшейся в ритме своего могущественного танца.
Как только сумерки бесследно впитывались в холмистый горизонт, она уже не помнила, что именно её так беспокоило. Всё снова было на своих местах и имело чёткие границы. Только одежда, облеплявшая влажное тело, казалась лишней. Она ясно понимала, что ей хорошо. Это, собственно, и было решение. Единственное, которое она когда-либо принимала.