Бедный, бедный шизофреник – у него под носом веник,
в банкомате нету денег, а на небе нету звёзд.
Звёзды были, да пропали. Их, наверное, украли,
на алмазы разобрали в шелузге вороньих гнёзд.
«Космос... уксус... Хиросима...» Жить без звёзд невыносимо.
В никуда уходят силы, кумпол полон чепухи.
Шизофреник грозно дышит и стихи о звёздах пишет.
Тише, мыши, кот на крыше эти слушает стихи.
У кота на спинке пятна: в прошлой жизни, вероятно,
он тем самым был Ван Гогом, до хрена имел ушей,
жил, рисуя на досуге все подсолнухи в округе –
это лучше, чем по трубам без конца гонять мышей.
Но однажды день настанет, и подсолнухов не станет.
Что тогда Ван Гогу делать? Брать абсент и пистолет.
Тут заминка на картине: времена иные ныне –
нет абсента в магазине, пистолета в хате нет.
Есть бутылка водки русской да моток верёвки узкой,
табуретка есть и люстра... Временами там и тут
нам такие сны даются, от которых не проснуться.
Звёзды сами не вернутся, и врачи их не вернут.
Монпарнас или Капотня – всюду каторга Господня:
завтра хуже, чем сегодня, а сегодня, чем вчера.
Истощат запасы света звёзды краденные где-то.
А без них какое небо? Так, банальная дыра.
Аллилуйя всем беззвёздным, расщеплённым и двуосным,
кто под небом этим злостным свой кошмар не превозмог
и застыв в нелепом крене, от земных отрёкся прений!
Бедный, бедный шизофреник.
Чёрный, чёрный потолок.