«Встретишь Будду — убей Будду. Встретишь патриарха — убей патриарха». Смысл этого высказывания в том, что следует убить в себе привязанность ко всему внешнему, ко всем образам и именам: Будда — это сам человек в его истинности, а не некий религиозный авторитет или законоучитель.
«Если вы хотите обрести взгляд, соответствующий Дхарме, то не поддавайтесь заблуждениям других. С чем бы вы ни столкнулись внутри или снаружи — убивайте это. Встретите Будду — убивайте Будду, встретите патриарха — убивайте Патриарха, встретите архата — убивайте архата, встретите родителей — убивайте родителей, встретите родственников — убивайте родственников. Только тогда вы обретете освобождение от уз».
«Бодхидхарма был старым бородатым невежей».
«Нирвана и Бодхи — подобны столбу, к которому привязан осел…»
«Тайные учения — всего лишь письмена теней, всего лишь старые бумажки для подтирания нечистот».
«И понимающие, и не понимающие — все ошибаются».
Линьцзи Исюань, китайский наставник чань-буддизма, основоположник школы Линьцзи.
__________
(Самое интересное то, что он прав во всем истошном понимании сакраментальной сути, ибо его правота зиждется на его полном недопонимании «предмета»).
Ах, за плечами годы, вехи.
Чудесные души успехи.
Труд вещий ради блага лет.
Успокоенья только нет.
Открыл святую сутру с трепетом.
И заплетающимся языком,
В разладе мыслей, чуя муку,
Кладет на книгу прытко руку.
Листает суетно, читая...
Очами по строкам шныряя.
И постигая вроде бы
О чем тут мудрые труды.
Средь разъяснений вдруг находит
Мысль-выстрел, смысл тяжко бродит.
И веско дрожью муки бдит
Тот смысл — что душа-бандит.
«Увидишь будду — убей будду».
Внимает он, и думы воду
Плескает тряско головой:
Кивая оживленно. Гной...
Просветления неволит.
В душе бандит священный бродит.
И ищет будду чтоб убить.
И чтоб тому в душе не жить.
И истину в себе находит!
Бандит еще сутулясь бродит.
Таская в лапах пистолет.
Ища чтобы стрельнуть. Балет...
Его охватит, томно ввысь
Душа порхает, чувствен весь.
И в истине бредет по жизни.
Вот много самому: возьми.
Готов со всеми поделиться.
Исполнен так, что аж светиться
Вдруг стал, самопознаньем сыт.
Могилу роет... душа-бандит.
А как же? Надо хоронить.
Ведь будда убиенный жить
Уже не будет, святы очи!
И патриарх там лег. Молчи!
Молчи же грусть. Литавры стихли.
Неслышны стали ветра охи.
Стоит весь в истине своей.
Весь самобудда, хоть убей.