Тарас проснулся утром рано,
Незаживающая рана
В его душе давно свербит,
Вот потому он так сердит.
И мысли горькие такие:
Москаль идёт войной на Киев,
Нет никакого терпежу,
Но я его опережу.
Я сам пойду ему навстречу,
А не убью, так покалечу,
Не то - возьму его в полон,
Чтоб не грозил войною он.
Решил и резко встал с постели,
Что и суставы захрустели,
Надел штаны... А что ещё?
Ах, да: винтовка - на пле-чо!
Вот так, без лишних амуниций
Он оказался у границы.
А там Иванко, часовой:
"Куда, откуда, кто такой? -
И улыбается с издёвкой, -
Коль не с бутылкой, а с винтовкой,
Я преграждаю тебе путь".
Тарас же целит прямо в грудь.
Иван же ростом был повыше,
Ногой из рук винтовку вышиб,
Упал Тарас, лежит у ног,
Иван и встать ему помог:
"Прости, браток, не дело драться,
Но я тебя, того... по-братски,
И ты мне в рожу дашь потом,
Когда с ружьём приду в твой дом"...
Хотите знать, что было дальше?
Как на духу, скажу без фальши,
Сидели мирно на скамье,
И даже показалось мне,
Они друг друга полюбили,
Вели беседу и курили
И сожалели всё о том,
Что так разрозненно живём.
Что надо вновь объединиться,
Чтоб не тревожились столицы,
Связать разорванную нить
И православье сохранить.
А Украина и Россия
Способны всех врагов осилить,
Нам нужен мир. И быть тому!
Решаем сами, по уму.
Ведь мы с тобой - одной закваски,
И нам не жить по их указке.
Тарас кивнул: "Ну нет, не жить,
Мы можем сами всё решить!.."
Так целый час и просидели
В тени лохматой старой ели,
Всё больше говорил Иван,
Тарас с улыбкою кивал.
Расстались мирно, без объятий,
Довольно им рукопожатий:
"Пока, Иван!" "Прощай, Тарас!
До встречи! С Богом. В добрый час!"