Без обильной косметики Белла выглядела как перелицованное платье без боа, что усугубляло её мерзопакостное настроение, проявлявшееся на рынке народоневольцев с их падающими при виде неё акциями.
Не женщина, а зажигалка - вспыльчива до невозможности и после по мере проникновения в её измождённое тело и сущность.
Высокие моральные устои не позволяли ей уличных знакомств.
Ещё в девушках она была из дорогостоящих.
Да и к чему ломаться, когда стабильная работа в публичном доме вполне удовлетворяла всем насущным потребностям, учитывая её трудовую деятельность, подходившую к концу, не делая реверанса.
Ей не приходилось страдать от излишнего веса в обществе... комплиментирующего сутенёра, настойчиво повторявшего, что кто-то покупает селёдку для шубы, а кто шубу для селёдки благоухающей дорогими духами.
А этот парень умел польстить самолюбию Беллы, подозревая, что её сердце - двигатель внутреннего сгорания от любви находился под пристальным наблюдением гинеколога - соученика по "Школе злословия".
Извините, звонят в дверь.
За мной пришли.
Видимо кому-то взбрело в голову согрешить, но более подходящей кандидатуры кроме моей не нашлось.
Такова незавидная судьба обезглавленного раздела филейной части произведения.